Лекарь

— Значит, дворцовая шлюха, пользуясь твоим сексуальным голодом, совратила тебя? Бывает. Вот честно, я почти не злюсь. Я ведь её никогда не увижу. А вот если увижу, то все космы выдеру, так ей и передай.

— Остаётся искренне порадоваться, что не увидишь.

— Кроме всего прочего, плевать я хотела на всех королевских шлюх, вместе взятых. Мне одно важно, ты. Если вы вдруг проиграете, не геройствуй, ноги в руки и сюда. Будешь потом ходить туда и партизанить. А пока просто жив останься. Слышишь меня?

Я её слышал. Но о проигрыше не хотелось и думать. Слишком многое вложил, сделал ставку. На кону моя жизнь теперь. Проиграть невозможно. А воображение без моего согласия рисовало, как несметные полчища Конрада сминают наши полки, опрокидывают мушкетёров, вырезают обслугу орудий и, наконец, прорываются к полевому госпиталю, где врач делает уже никому не нужную операцию. Первый же рыцарь разрубает мечом врача, а потом всаживает клинок в раненого… С трудом отогнав видение, я повернулся к Наталье:

— Слышу. Не переживай за меня, я доктор, я всем нужен и убивать меня никто не станет.

— Хорошо, — она уткнулась мне в плечо и тихо засопела. Поверила. Я и сам поверил. Почти.

А потом мы заснули. Сказалось переутомление, за последний месяц я впервые спав в том месте, где меня уж точно никто не попытается убить. Измученный организм не мог не воспользоваться случаем, и я проспал десять часов, ни разу не открыв глаза.

Утром меня разбудил шум на кухне. Рука привычно метнулась к револьверу, но взгляд по сторонам меня успокоил. Я дома. У себя дома. Натянув штаны, и кое-как умывшись, прошёл на кухню. Наташа колдовала у плиты, надев неизвестно откуда взявшийся цветастый фартук.

— С добрым утром, котик! — весело отозвалась она, — кухня у тебя отличная, всё новое, но вот с продуктами… в холодильнике мышь повесилась.

— Не трогай, это на Новый год, — ответил я древней шуткой. Кому придёт в голову забивать холодильник продуктами, если потом уезжать на пару месяцев?

— Хорошо, хоть яйца есть, — сказала она, поставив передо мной огромную сковороду с яичницей. Хорошая такая яичница. Из целого десятка яиц.

Завтракали мы вместе. Я хотел было открыть вино, но она засмеялась и сказала, что за рулём. Да и мне с утра пьянствовать не следует. Правильно. Привычка пить спиртное на завтрак, обед и ужин, уже добралась и до меня.

А потом мы поехали по делам. Машина Наташи, не самая маленькая, с просторным багажником, очень скоро заполнилась доверху. Поступили мы просто. Недолго думая, я велел ей ехать в лес. Чтобы не ходить несколько раз, я могу сразу закинуть добро через пещеру. С той стороны будут регулярно проверять, и уносить любой груз. Увы, к самой пещере машина подъехать не могла, и пришлось челночить с мешками через лес. Уложился в четыре ходки. Потом отправились по новым адресам. Снова машина забита доверху, снова в пещеру. Всех объехать удалось только к вечеру. Последним пунктом был магазин для охотников. На вопрос: есть ли у них бинокли, продавец кивнул на большую, плотно заставленную витрину.

— Беру, — кивнул я, не глядя.

— Какой? — продавец изобразил на лице интерес.

— Все, — просто и незатейливо ответил я, тут же поправился, — которые без батареек работают.

Покупки упаковали в большой ящик. Денег, к счастью, хватило, несколько карточек с переводами от дяди Саши хранили достаточную сумму. Кроме биноклей, прикупил ещё компасы, мелькнула мысль взять рации, что здорово облегчило бы управление войсками, но решил, что слишком сложно и влечёт за собой дополнительные заботы с генератором. Подумал я и о себе. Купил неплохой натовский камуфляж и берцы с тканевой вставкой. Такие же приобрёл для Эдмунда, у него с обувью плохо, на такую ногу не все сапожники шьют, а здесь нашёлся сорок восьмой размер. Ему должны понравиться.

Всё это выгружали в пещеру уже в темноте, подсвечивая себе зажатым в зубах фонариком. Темнеть стало рано, осень вступает в свои права, а климат моего мира отнюдь не такой, как в том. Даже в пещере это чувствуется, здесь холодно, а там значительно теплее. Ну, не будем завидовать.

Домой вернулись ближе к десяти, перед этим тщательно опустошив супермаркет, теперь продуктов хватит на месяц, да только, кому их есть? Ясно было, что, решив все вопросы здесь, я снова отправлюсь туда и неизвестно когда вернусь (вернусь ли?). Понимала это и Наталья. Мы устроили роскошный ужин с вином и всевозможными деликатесами, которые и сам король не отказался бы попробовать. А за ужином либо болтали о всякой ерунде, либо просто молча смотрели друг на друга. Как ни странно, ни ей, ни мне ничего большего и не хотелось. Хотелось только, чтобы миг этот никогда не кончался.

Утром, наскоро перекусив, она собралась на работу. А я, подумав немного, сказал:

— Переезжай ко мне.

— Думаешь, стоит?

— А что не так?

— Всё не так! — она занервничала, — я хочу жить здесь, но жить с тобой. Понимаешь, с тобой вместе. А не ждать тебя по полгода из мира, куда письма не ходят.

— Так ведь есть те, кто на вахте работает. Их ведь жёны ждут.