Лекарь

— Для пушек завтра другая работа найдётся. Врагов много, а пушек мало.

— А я думаю, мы победим, — уверенно заявил он.

— Я тоже, — ответил я и пошёл в шатёр. Там было темно, но кровать я нашёл без проблем, там, как всегда, лежала Алиса, которая тут же прилипла ко мне и попыталась поцеловать. Но нас прервали. В условную дверь сунулась голова королевского посланника, который пригласил меня на совет. По-моему, приглашать рядового рыцаря туда, где решаются судьбы страны, — это оскорбление для сидящих там знатных господ. Им самим, наверное, не нравится наблюдать меня на совете. Но, у короля свои причуды, он знает, как лучше.

Когда я вошёл в шатёр короля, все уже собрались, я с поклоном уселся на пустой стул и стал слушать. Первый же вопрос был обращён ко мне:

— Мы знаем, что наемники идут сюда быстрым маршем, едва только не бегут. Если так пойдёт и дальше, то завтра к обеду они будут здесь. Пусть уставшие и голодные, но это почти шесть тысяч превосходно обученных солдат. Что с мостом?

— Он будет уничтожен, если, конечно, эльф, сидящий под ним, не умрёт от старости. Я поручил устроить взрыв, когда солдаты пойдут по мосту, так лучше, во-первых, многие при этом погибнут, во-вторых, у них не останется времени на восстановление моста.

— Это отлично, — поддержал меня Берг, командир пехоты, — а то мне и так придётся иметь дело с вдвое превосходящими силами. У них есть несколько кораблей, но они мало чем помогут, туда от силы четыре десятка влезает. Да и время нужно, чтобы подогнать их к месту переправы. По мосту они переправились бы за полчаса.

— Что ещё? — король обвёл присутствующих многозначительным взглядом, — как с их пехотой?

Отвечать стал всё тот же Берг.

— Они будут наступать по центру, я знаю, что вы, Ваше Величество, хотели бы нанести удар конницей, но не стоит этого делать. Пехотой займётся пехота. Сначала их обработают пушки, потом мушкетёры, которые будут стрелять до самого сближения. А только потом мы примем их в пики. Если сумеем перестрелять хотя бы треть их людей, то шансы у нас будут.

— Треть людей — это сколько? — задал вопрос гном.

— Примерно семь тысяч, — убитым голосом ответил Берг.

— А остальных в пики? — невесело усмехнулся король, — точно справитесь?

— Я не сказал, что справимся, Ваше Величество, я сказал, что у нас будут шансы.

— Хорошо, — король сморщился, словно от зубной боли, — что дальше?

— Дальше — атака конницы на левом фланге, — проговорил басом пока не знакомый мне пожилой герцог с пышными, как у Будённого усами.

— Там всё ясно, — сказал король, — ваша конница раздавит конницу самозванца. Хотя бы потому, что вас будет вдвое больше. Так?

— Так, — ответил он, кивнув косматой головой, — только один вопрос вызывает затруднения, где будут эти дикари.

— Конные лучники? Не знаю. И никто не знает. Их можно без труда перекинуть с одного фланга на другой.

— Логично предположить, — вмешался я, глядя на карту, — что будут они справа. Там просто больше места, слева у них не получится стрелять своим кругом.

— Пожалуй, ты прав, — согласился герцог, — что можно придумать?

— Сделаем ловушку, — предложил гном, — у меня есть кое-какие задумки.

— Я на вас надеюсь, — подвёл итог король.

Совет продолжался ещё долго, были оговорены все мелочи. Сам король всё-таки будет атаковать пехоту. После столкновения в пики, его конный отряд, самый многочисленный и хорошо обученный нанесёт вражескому каре удар во фланг. Что из этого выйдет, я судить не берусь, да только к тому времени противник будет уже здорово вымотан, а бойцы первой линии с пиками — главная головная боль конницы, скорее всего, уже закончатся.

Отдельно оговорили вопрос маскировки артиллерии. Оказалось, что гномы уже настолько зарылись в землю и так плотно огородили себя рогатками, что даже знай противник место дислокации, взять их будет очень и очень непросто. Кроме прочего, каждую батарею прикрывает отряд мушкетёров, который встретит штурмующего противника таким ураганом огня, что тот и вовсе передумает штурмовать.

Уже за полночь в дверь просунулся стражник и доложил:

— Ваше Величество, там этот… орк, который с доктором. Просит принять.

— Пропустите, — я вскочил с места, — у него важная информация.

— Здесь пока я распоряжаюсь, — осадил меня король, — но да, прикажите впустить.

Огромный орк переступил порог шатра. Выглядел он изрядно помятым, лицо в синяках и царапинах, некогда белая волчья душегрейка теперь была заляпана кровью. Краска на лице и теле стёрлась. На левой руке была рваная рана, словно бы от зубов. За плечами висел кожаный вещмешок с неизвестным содержимым. Но при всём этом выглядел он достаточно бодро. От прежней задумчивости и меланхолии не осталось и следа. Он тяжело протопал к шатру, где нашёл свободный стул и с грохотом присел на него. Благородные господа скривились от такого нарушения этикета, но пока молчали, ожидая, что скажет король. А Эдмунд не стал дожидаться приглашения и, поискав глазами короля, повернулся к нему и, твёрдо и членораздельно, проговорил одну фразу:

— Орда. Воевать. Не будет.