Лекарь

Эта невинная реплика вызвала в Мартыне полное замешательство. Он разом сдулся, что-то неразборчиво пробормотал и надолго затих, сосредоточенно вглядываясь в дорогу. Я подумал о семейных неурядицах, о происках Игната Бражникова и несчастной супруге Ксении, о судьбе которой мог только догадываться.

«И где ты сейчас живешь?» — никак не мог успокоится нетактичный Женька, не проникаясь душевной драмой господина Шварца.

Мартын ожидаемо молчал, а мне вдруг представился полуподвальный закуток, где вынужден был скрываться от вездесущего Игната невезучий приятель. Женька нетерпеливо заерзал, привычно видя во всем всемирный заговор, и неосознанно схватил мою руку, призывая к здравому смыслу. Машина продолжала резво катиться по мало освещенным дорогам, Мартын продолжал молчать, а мне стало любопытно, что сейчас происходит в жизни нового приятеля. На все мои вопросы тот партизански отмалчивался, отделываясь невнятными фразами, чем только приумножал мою любознательность. Отчаявшись дождаться от Мартына внятного ответа, я рискнул прибегнуть к незаконному, но крайне надежному способу и полез в его мозги. Эта процедура никогда не вызывала у меня особых затруднений, не стала проблемой и сейчас. В голове господина Шварца ворочались разные мысли, но все они были сбиты с маршрута самой главной мыслью, занимающей все информационное поле, и она мне активно не понравилась. Ознакомившись с содержимым мозгов коварного Шварца, я интуитивно вытянул вперед руку, и от посланного мной потока энергии, машину крутануло, выбрасывая на тротуар. Я еще не слишком хорошо управлялся с этими энергетическими лучами, и видно немного перестарался, поскольку водитель, в ужасе выкручивая руль, все-таки вписался в бетонное ограждение, выполняющее неясные функции. От удара машину подбросило и перевернуло на бок. Толстяк Мартын, глухо охнув, навалился на беднягу шофера, а мой Женька, цепляясь за воздух, самым непостижимым образом, вылетел наружу. Судьба Сони оставалась невыясненной, и когда мы все, кряхтя и переругиваясь, выползли, наконец, на свободу, оказалось, что барышня невежливо оставила нашу блистательную компанию, свалив в закат.

Находиться в обществе Мартына Мартыновича после обновленных данных становилось неуютно, и я, не желая выдавать тайны следствия, попытался закончить встречу на вежливой ноте. Женька облегченно выдохнул, разгадав мои маневры, а неосведомленный Мартын с удвоенной силой принялся уговаривать посетить его жилище.

«Старая рухлядь все-таки подвела нас, — сокрушался он, равнодушно посматривая в сторону своего приятеля-шофера, — но это не должно стать поводом нарушать наши планы. До моего дома осталось совсем немного, предлагаю пройтись пешком!»

«Мы вынуждены отказаться, — резче обычного отозвался я, не выдерживая роль, — переночуем в другом месте»

И не дожидаясь ответных реплик, гордо двинулся прочь, подтягивая за собой верного Женьку.

Как только место аварии скрылось с глаз, а отвратительные сирены набежавших патрулей перестали взрывать нам мозги, я оттащил Женьку в сторону и наклонившись, прошипел ему в ухо:

«Уходим, Женя. Мартын не так прост, как хотел казаться. Игнат взял его в соратники и приказал добыть записи моих разработок. Встреча на трассе значительно упростила Мартыну Мартыновичу обозначенную задачу, и негодяй собирался убить сразу двух зайцев, доставив на завтрак Бражникову вместе с разработками и гениального Прохора Моськина. Нам нужно поторопиться.»

Женька внимательно выслушал мои новости, даже не пытаясь узнать их источники, и оглядев меня с ног до головы, потерянно пробормотал:

«Ну одного зайца негодяй, все же убил, Тихон. Скажи мне, где твоя сумка?»

Часть 9

Глава 50.

«Почему Тихон не может быть таким, как все? — размышлял Женька, уныло плетясь вдоль ночных улиц. — ну, или почти таким,» — поправил он себя, неожиданно вспомнив о собственной необычности.

Потеря вещей настолько подкосила великолепного Прохора, что тот на мгновение вышел из привычного отрешенного образа и некоторое время весьма виртуозно выражал негодование, знакомя Женьку с новинками русского мата. Варвар в первую минуту тоже немного загрустил о пропаже, однако и здесь его внутренний оптимист отыскал массу жирных плюсов.

«Может быть теперь ученый мир оставит Прохора-Тихона в покое и даст ему возможность обустроить свой быт и наладить обычную жизнь рядового гражданина?» — думал Женька, не будучи осведомлен до конца об опасных задумках влиятельных и могущественных. Тихон однажды в мутных выражениях познакомил приземленного бродягу с основными тенденциями, но вся информация надежно растворилась в незамутненных Женькиных мозгах, не найдя там солидной опоры. Сейчас их путь был неясен и пролегал там, куда падал взор. Занятые каждый своими мыслями, они не заметили, как оказались на самой окраине города 22, неподалеку от знакомых склонов.