Лекарь

Выскользнув на улицу, я обнаружил себя во внутреннем дворе приютившего меня дома. Повсюду меня окружали плотно зашторенные окна, закрытые на все замки двери подъездов, и ставшее привычным полное безмолвие. Я родился, вырос и прожил значительную часть жизни в этом городе, и наверно мог бы без труда отыскать себе какое-нибудь пристанище, или попросту незаметно скрыться за пределы столицы. Однако меня подгонял научный азарт. Мне нестерпимо хотелось продолжить проведение своего эксперимента по возрождению человеческой популяции. Я решил немного задержаться здесь, не до конца веря в серьезность озвученных Настей опасений. В моем печальном положении изгнанника самым лучшим решением казалось мне решение отыскать какую-нибудь заброшку и пересидеть там смутное время моих поисков. Однако заброшки в Москве перестали быть таковыми, превратившись стараниями хватких дельцов во всевозможные центры. Даже неизменно покинутое здание старого завода на окраине столицы, теперь украшала скромная вывеска, извещающая о готовности оказать немедленную помощь тем, кто подвергся насилию со стороны домашних питомцев. С улиц исчезли привычные магазины, сменившись на центры по обеспечению граждан продуктами питания, заказанными через интернет. Погрустив об ушедшей эпохе, я направился к реке, в надежде хотя бы пересидеть ночь. Блуждания под порывами холодного ночного ветра, и полная невозможность пополнить запасы жизненной энергии мигом отозвались во мне гудящей головой и слабой болью в суставах. Я с неудовольствием подумал о надвигающейся простуде и неожиданно замер, осененный новым пониманием. Именно так начиналось чудесное превращение обычного человека в дикую неуправляемую тварь. Отсутствие моей сумки с препаратами только усугубляло мое положение, создавая массу проблем для незамедлительного купирования опасных симптомов. Рухнув на прохладные камни набережной, я опустил голову в раскрытые ладони, и непроизвольно закачался в разные стороны. В голове ворочались разные соображения, но одно из них занимало лидирующие позиции. «Негодяйка Настя лишила меня возможности сделать тот необходимый минимум, что был мне доступен! — думал я, растравляя обиду»