Лекарь безумной королевы + Бонус (СИ)

-- Так... -- лорд Уэйд сел в кресло, переваривая эту информацию. Он знал о возвращении Вайолет, даже повидался с ней, но не думал, что у них с Эмилем все так быстро решится.

-- И вы уже получили согласие моей дочери, Тенебра?

И по этому хлесткому, резкому "Тенебра" сразу было понятно, что думает граф о гипотетическом союзе.

-- Да, граф. Но прошу вас, не зовите меня этим именем. Я никогда его не приму. Моя фамилия всегда будет Рендал.

-- Это будет решать король. А пока вы для меня Тенебра. И вы просите руки моей Вайолет?

-- Совершенно верно, лорд Уэйд.

-- И что же побудило вас к этому? Что лежит в основе вашего выбора?

-- Любовь к вашей дочери, -- Эмиль поклонился так учтиво, как только мог.

Но лорда это не убедило.

-- А могу ли я поинтересоваться, дорогой герцог, где были ваши чувства к моей дочери, когда она чахла от безответной любви к вам? Было ли у вас, если не любовь, то хотя бы сострадание к бедной девушке, которая просто таяла на глазах, утрачивая интерес к жизни? Может быть стоило проявить к ней хоть немного дружеского сочувствия? Как могли вы быть так жестоки к ней? И могу ли я теперь быть уверен в вас?

-- Вы правы, граф. Я виноват перед Вайолет. Но она великодушно простила меня. Поняла, как непросто мне было сделать этот шаг.

-- Непросто?! -- Конрад от возмущения поднялся и смерил Эмиля холодным взглядом, -- Непросто сделать шаг навстречу, когда самая достойная, образованная и красивая дама королевства оказывает вам знаки внимания?! Да вы даже представления не имеете, Тенебра, что значит "непросто"!

Канцлер отошёл к окну и повернулся к Эмилю спиной, уставившись на заснеженные горы.

-- Мне едва исполнилось девятнадцать, когда отец устроил мой брак с женщиной гораздо старше меня. Она была некрасива, скупа, откровенно глупа, но о-очень богата. К тому же имела двух внебрачных детей от давнишнего любовника. Я не испытывал к ней ни уважения, ни малейшей симпатии, ничего, кроме отвращения, и она платила мне тем же. Мы оба надеялись, что брак будет белым, но отец требовал от меня продолжения рода. И нам пришлось исполнять супружеский долг. Вот это было непросто, да! -- канцлер усмехнулся, -- ведь нам даже за одним столом сидеть было тошно, не то, что... Но отец поставил условием моего поступления в университет появление наследника. Он лично присутствовал на процессе зачатия, как вам такое? Знаете, кем я себя чувствовал? Шлюхой, продающей свое тело за вознаграждение. Жена смеялась, издевалась надо мной, понимая, как я завишу от нее. А мне хотелось просто удавить ее или самому удавиться. Вот что такое «непросто», -- придя в себя после воспоминаний, от которых его до сих пор кидало в дрожь, он повернулся к Эмилю с уже совершенно невозмутимым лицом.

-- Однако, от нашей взаимной нелюбви родилось самое удивительное чудо, посланное мне когда-либо небом. Моя чудесная, несравненная, прекрасная Вайолет.

Полюбившая меня так, как никто никогда не любил. Она стала для меня смыслом жизни. Она -- единственное оправдание моего существования на этой земле.

Когда жена сбежала, я не стал возвращать ее. Я знаю, где она сейчас и с кем. Каждый год я посылаю им содержание -- плату за мою свободу. Но если так случится, что она окажется вдруг в одиночестве и без поддержки, я приму ее и позабочусь о ней. Потому что всегда буду благодарен ей за мою драгоценную Вайолет...

Понимаете теперь, на что я готов ради дочери? На все. Даже назвать вас сыном, помня, сколько крови вы выпили у моей девочки.

С каким удовольствием я бы вышвырнул вас из Мунстоуна, чтобы никогда более не видеть! Но... ради Вайолет...мне придется смириться. И даже передать ее вам из рук в руки, дорогой мой зять... И я сделаю это. Даже более того. Я постараюсь взглянуть на вас ее глазами. А взамен вы пообещаете мне сделать ее счастливой. А если вы когда-нибудь посмеете ещё раз причинить ей боль, я самолично вырву вам сердце. Только на таких условиях я отдаю вам мою дочь, Тенебра.

Эмиль смиренно и уважительно выслушал канцлера. И хотя у него еще не было собственных детей, он понимал природу отцовской любви и даже сочувствовал лорду, понимая, как им обоим не повезло с отцами.

-- Благодарю вас, лорд Уэйд. Благодарю за терпение и доверие. Обещаю вам сделать Вайолет счастливой. И поверьте, я искренен с вами.

Канцлер сдержанно кивнул, устало махнул рукой, давая понять, что удовлетворен и заканчивает разговор. Но напоследок все-таки добавил:

-- Постарайтесь быть добры к ней, Эмиль. Несмотря на всю свою образованность и светлый ум, Вайолет до сих пор наивная идеалистка. Но это и не удивительно, ей только девятнадцать.

Эмиль не мог поверить своим ушам.

-- Как, девятнадцать?! Я думал, они ровесницы с ее подругой госпожой Фалиной!

Конрад усмехнулся.

-- Я что, так плохо выгляжу?

Покинув кабинет канцлера, Эмиль задумался.

Девятнадцать лет... Однажды он услышал от Эмбер, что у него с Вайолет разница четыре года. И, не колеблясь, вообразил ее старше себя. Решительная и раскрепощённая, графиня и правда казалась старше своих лет.