Лекарь-возлюбленный

Передо мной оказалось бледное лицо лекаря. Его голубые глаза блестели в темноте, а рот удивленно приоткрылся. Снова этот взгляд… Снова эти губы, так и зовущие поцеловать. Я искал в его лице хоть что-то… хоть какой-то намек на то, что он… испытывает чувства подобные моим. И будь я проклят, но в нем все взывало ко мне. Будто шепот той мандрагоры. Но на этот раз это был мой собственный голос. Тихий, задушенный, звучащий где-то глубоко внутри, где было темно и страшно, где я все еще оставался маленьким мальчиком, верящим в ночные кошмары и жуткие легенды.

«Наклонись ниже… Он ведь ждет… Ждет и на все согласен… Не разочаруй его… Это будет так сладко… Так приятно… Все время ты ведь ждал именно этого… Кого-то, кто подобен ему… Кто будет бросать тебе вызов и не бояться ответить… Кого-то, кто пахнет, как отчаянный грех… Ни одна наложница, ни одна сароен, которых к тебе подсылали, не вызывала даже мимолетного отблеска подобного возбуждения… Но он… одним взглядом он обещает тебе утонуть… утонуть в наслаждении… забыться и получить то, чего ты всегда был лишен… настоящей страсти… безумной… просто наклонись… Он ждет… Он слабый и беззащитный… Робкий… А ты — воин… Принц!.. Ты должен быть сильнее и смелее простого лекаря… ТЫ должен сделать первый шаг… а если он испугается, просто заставь его… он подчинится тебе… Давай же… Чуть ниже… Ближе к его мягким губам…»

И я начал наклоняться… Медленно, преодолевая каждый разделяющий нас цунь. Я не знал, что делал. Нет! Прекрасно знал! Я собирался поцеловать мужчину. Красивого, будоражащего и таинственного, но мужчину. Это мерзко, противно, отвратительно, но хотя бы один раз — просто чтобы узнать, на что похож поцелуй с ним. Чем я хуже демоновой сароен, которой он с такой готовностью дарил свои прикосновения? Проклятье, да я принц! И если я хочу поцеловать мужчину, то сделаю это…

Меня бросило в жар от осознания. На спине выступили капли пота, и собственные губы открылись от предвкушения.

Рэйден выдохнул. Прямо в мой рот. Я застонал, ощущая, как горячий влажный воздух касается губ и языка, вероломно скользит в горло. Ладонь скользнула на его затылок, ероша мягкие густые волосы. Его ладони легли на мои плечи, сжали ткань халата, то ли притягивая, то ли отталкивая. И оказалось до смешного легко убедить себя в том, что он пытается почувствовать меня ближе.

Это его желание я могу исполнить. Мне тоже это нужно. Необходимо. Другой рукой я обвил его талию. Какой же он хрупкий…

Рэйден призывно облизнул губы, и на меня снова обрушилось возбуждение, от которого потемнело перед глазами.

Сейчас, сладкий лекарь… Я почти осмелился…

Мои губы были в цуне от его губ, когда Рэйден вдруг окаменел в моих руках и испуганно хрипло спросил:

— Ч-что… вы д-делаете?

Боги! А на что это еще может быть похоже?!

Я сглотнул голодную слюну и проскрежетал:

— То, что вы собирались делать с сароен… — Я и сам не верил, что произношу это.

Глаза Рэйдена вдруг расширились от ужаса. Ладони скользнули чуть ниже, на мою грудь. Он попытался оттолкнуть меня и отстраниться. Но я обнял его обеими руками, вдавив ладони в узкую спину.

— Вы в своем уме?! Я — мужчина! Оставьте свои столичные нравы при себе.

Я пришел в себя. Резко. Горячая испарина тут же превратилась в холодный липкий пот, и я сам оттолкнул от лекаря от себя. Он околдовал меня. Это помутнение разума — не иначе как Мертвая Алхимия!

Я с ненавистью взглянул на него, собираясь спросить, какого демона он со мной сделал, но в колодце вдруг послышался плеск воды. Лекарь испуганно вздрогнул. О, боги… Как такой дохляк вообще может кому-то нравиться? Злость на самого себя затопила жаром.

Как я мог поддаться его чарам?

Ладони жгло от желания прикоснуться к нему снова. А голову опутывал цветочный дурман. Вокруг меня витал сладкий аромат лекаря. Нет — аромат сароен, которым этот мерзавец пропитался.

Лекарь не выдержал первым и нарушил тишину:

— Вы забыли, куда шли? — Он еще и язвит, хитрое отродье.

Мне нужное прийти в себя. И остыть. Возбуждение, кипящее в венах становилось лишь сильнее. Член набух так, что я испытывал боль. Слава богам, под всеми этими слоями одежды это не так заметно.

Я хотел смыть с себя омерзение. Омерзение от самого себя — я захотел мужчину. И не просто захотел. Я попытался его получить. Вместо того, чтобы образумиться, ступил в бездну, сгорая от предвкушения. И то, с какой готовностью я это сделал, было самым ужасным.

Сквозь зубы я прошипел:

— Я мешаю вашему очередному свиданию?

Конечно же… Павильон генерала… Кого он мог тут еще караулить, как не госпожу Лу.

Меня начало потряхивать от ярости. Едва распрощавшись с Эйкой, он тут же отправился на встречу с другой. Или просто ему нужен хоть кто-то? Все равно, с кем спать, лишь бы не одному?