Лекарь-возлюбленный

Дайске порывался отобрать у Ясно ложку и плошку, из которых тот его кормил, но с приближением Рэйдена мигом угомонился. Лекарь принялся осторожно снимать повязку, а Дайске… почему-то посмотрел на него таким взглядом, что мне стало не по себе. Странно задумчиво и мечтательно. Печально, но в то же время с отчетливым интересом. 

Он даже не заметил, что кто-то еще вошел в лазарет. Пусть меня не было видно за ширмами и дверью, и я по привычке старался не создавать лишнего шума, но все равно было слишком подозрительным, что его внимание полностью сосредоточено на лекаре.

Но я ведь больше не думаю о маленьком сластолюбце. 

Хватит! 

Я решительно шагнул к кровати Дайске. Он заметил меня почти сразу. Наконец отвлекся от разглядывания Рэйдена и удивленно улыбнулся мне. Словно не ожидал здесь увидеть. 

— Ва… Ван! Господин Ван! 

Внутри все на несколько мгновений похолодело. Он едва не проговорился, заставляя меня осознать странную вещь: я бы хотел как можно дольше оставаться просто господином Ваном. Обычным человеком. 

— Дайске… — Я опустился на колени и отобрал у Ясуо плошку с аппетитно пахнущим бульоном. — С возвращением. 

Дайске смущенно улыбнулся и бросил быстрый взгляд на Рэйдена:

— Спасибо, господин Ван. Я уж подумал, что умер. Вы меня не оставили… я ведь только мешаю вам… 

Я сунул ложку ему в рот, пока он не додумался сказать что-нибудь такое, что нас выдаст. 

Неожиданно в разговор вмешался Ясуо:

— Ну как же так можно о нашем господине Ване? Он ночами не спал — дежурил подле вас. Переживал. Вместе с господином Рэйденом искал лекарство. Даже засыпал у вашей постели — вот как сильно беспокоился. 

На лицо Дайске уже вернулись все краски, потому было ясно видно, как он покраснел:

— Да, господин Рэйден мне уже сказал. Но я подумал это так — чтобы утешить меня. 

Я уставился на лекаря, который пожал плечам, раскладывая на переносном деревянном столике бинты и мази:

— Не имею привычки кого-то утешать. Особенно, если надежды нет. 

Я не смог подавить усмешку и кивнул Дайске:

— Господин Рэйден щедр только на смертельные прогнозы. 

Рэйден бросил в меня взгляд-молнию, но тут же приветливо улыбнулся Дайске:

— Позвольте я осмотрю вашу рану. — Как и во время операции он низко склонился над грудью Дайске. В этом было что-то… интимное. Видеть, как он почти касается губами другого мужчины, было до смешного больно. Я понимал, что смертельно ревную. Яростно. До сводящей с ума агонии. Но совладать с этим не получалось. — Я почти уверен, что через пару дней останется только шрам, которым вы сразите не одну барышню. — Рйэден подмигнул, и Дайске тут же покрылся лихорадочным румянцем, а Ясуо громко засмеялся, будто лекарь сказал нечто поразительно остроумное. 

Я не видел в этом ничего смешного. 

От ощущения собственной неуместности, почти насильно сунул Дайске в рот ложку и мрачно посмотрел на Рэйдена:

— Вы, кажется, собирались пойти отдохнуть. Не смею вас больше задерживать. 

Рэйден как раз принялся накладывать на рану Дайске свежую повязку. Каждый раз, когда бинтовал его торс, прижимался в слишком тесном объятии, чуть ли не потираясь о него всем телом. Дайске при этом краснел еще сильнее и пялился в потолок. 

Да что произошло между этими двумя?! Похоже развратный сластолюбец не может не соблазнять всех, кого видит. И ему совершенно плевать, мужчина перед ним или женщина. 

На мои слова он отреагировал очередными вспышками молний в небесно-голубых глазах. 

— Да что вы? Позволяете мне уйти? И даже не будете угрожать лишить меня жизни? Какой-то вы сегодня невероятно щедрый, господин Ван. Не к добру это. — Он выпрямился и раздраженно сдул упавшие на глаза золотистые пряди. 

— Вы правы: моя доброта только что закончилась. На вас. 

— У-у-у… — Он обнял себя за плечи и погладил, как будто ему было зябко. — Дрожу от страха пред вашим гневом и величием. 

— Кхм-кхм! — Ясуо выразительно закашлял в кулак, неловко поднимаясь на ноги. — Я, пожалуй, пойду. Дел накопилось… Нужно еще госпоже Айми помочь с организацией праздника… 

— И я пойду, раз уж меня так великодушно отпустили. — Рэйден изящно встал и, взмахнув длинными рукавами, ветром пронесся к выходу. 

Не в силах удержаться, я посмотрел ему вслед. В памяти снова вспыхнула строка из стихотворения. 

«Молодой господин, ты изящен…» 

Изящен. Даже слишком. 

Красив. Непередаваемо. 

Умен. Поразительно. 

Смел. До глупости. 

Неприступен. До отчаяния и боли. 

Когда дверь захлопнулась сначала за ним, а потом и за Ясуо, я требовательно посмотрел на Дайске:

— Что между вами произошло? 

Он удивленно моргнул и как-то уж слишком поспешно выдал:

— Ничего. — Пару мгновений его глаза бегали по лазарету, а потом, словно желая скорее сменить тему, он спросил: — Значит, мы все-таки успели добраться до крепости? 

— Успели. 

— Как долго я… не приходил в себя? 

— Пару дней. — Я сунул ему в руку миску с бульоном. 

Дайске тяжко вздохнул:

— А я уж понадеялся, что вы за мной поухаживаете, пока я тяжело ранен. 

Я встал: