Лекарь. Второй пояс

Домар шагал впереди, позади нас пристроился ещё один из стражников. Домар почти не оглядывался, но вот говорил не останавливаясь. Ясень совсем мелкий городок фракции. Большая часть жителей — это стражники Звенящего Ручья. Меньшая — переселенцы из Первого. Город живёт добычей Зверей и небесных трав. Вернее жил раньше. Сейчас от прежних жителей осталась едва десятая часть.

Слушая, я глупо улыбался. Всё это очень напоминало мне то, что случилось после выпуска из Школы, когда я шёл следом за толстяком Плавом. Смутно знакомые улицы вокруг, новая жизнь впереди и человек, который сообщает, как мы должны себя вести в этой жизни. Вот только я пока не услышал главное:

Дождавшись, когда Домар всё же обернётся, спросил:

— Старший, как называется низший ранг Мастеров, что вам служат? Кем я теперь считаюсь среди вас?

— Что? — Домар нахмурился, навис надо мной. — С чего бы дяде Аймару идти поперёк старшего Лира, и брать тебя в семью?

Сердце заколотилось, на этот раз от радости. Незаметно сделал глубокий вдох, успокаивая его. Получилось. Гораздо лучше, чем мог ожидать, строя свой план. Значит, я не нужен ни одной фракции. Очень удачно моя выдуманная история совпала с характером Лира. Будь на его месте кто угодно другой, тот же Тортус или Равой, и моя история лишь заставила бы их отказаться от меня в своей фракции. А Лира задело за живое, и я теперь свободный человек и должен лишь деньги. Конечно, старший из Звенящего Ручья в сером халате явно поднял цену, показав Домару пять пальцев, теперь я понял его жест. Но у меня большая семья, глупо было надеяться, что всё ограничится двумя сотнями монет, как звучало в байке Шелеоста и в рассказе Золака.

Две сотни монет — это не так много. Даже если сейчас они превратились в пять. Я поморщился. Пусть подавятся. Тем более что в кисете до сих пор лежит восемнадцать целых монет. Сначала за мной явно будут приглядывать, придётся лечить раны у тех, кто вернулся в город из лесов. Но через месяц-два обо мне забудут, я к тому времени уже буду понимать куда можно идти, а куда рано, начну сам ходить за добычей. Как всегда — один. А там уже можно будет и переехать, раз здесь почти никто не живет, то и держать не станут.

Пустые, словно вымершие улицы привели нас к большому поместью. За спиной заскрипели ворота. Я недовольно оглянулся через плечо. Куча бездельников, которые не следят за ними. Сами же толкают створки, надрываются. Ни в одном поместье Гряды не видел, чтобы слуги так запускали…

Я замер, наконец поняв, что вижу. Ворота, которые очень редко запираются, сейчас толкают четверо… Кто? Воины, Мастера? Да их тут… Пять, десять, пятнадцать человек. Ещё по пять в беседках впереди справа и слева от дорожки. При нужде через вдох они уже будут рядом. Какого дарса происходит?

— Старший?

Домар глядел на меня, сложив руки за спиной. Лицо его сейчас неуловимо изменилось, словно по улице нас вёл другой человек.

— Ты спросил, кем ты теперь считаешься.

— Но вы ответили, что я не нужен Саул.

— Не нужен в семье, ведь только вошедшим в неё даётся чин. — Я выругался про себя. Как я мог забыть, что здесь не Орден. Не иначе от радости отбило весь ум. Домару не было дела до моих переживаний. — Ты, никчёмный отброс — совсем другое дело. Семья Саул на пять лет берёт тебя в слуги. Даст кров, еду, покровительство…

— Стойте!

Домар склонил голову на один бок, напоминая сейчас птицу:

— Ты чем-то недоволен?

— Чего ради я должен стать вашим слугой?

Плечо ожгло теплом, а затем на него рухнуло древко копья. Я выстоял, но через мгновение ударили по ногам, и я упал на колени. Меня ухватили за волосы, вывернули голову и рявкнули в ухо:

— Как ты разговариваешь со старшим?!

Этот вопль заглушил крик мамы и Рата, заставил мир закружиться и потемнеть. Я сжал кулаки. Жаль, что в руке нет ножа. Сейчас бы вцепиться в его лезвие ладонью, чтобы боль отрезвила. Мои же Указы наказали меня за попытку поднять руку и всадить Шип в горло наглого крикуна, заставив мир кружиться от боли. Я едва не использовал свои техники.

Нельзя. Я пришёл в себя, успокоился, скосил глаза направо и налево, мои волосы стражник и не подумал отпускать. Двадцать пять человек неизвестной мне силы. Я уже стёр бы с себя все запреты, если бы здесь стояло меньше стражи. Но я не могу этого сделать. Со мной родные. Мама и Лейла может и успеют броситься в сторону, когда здесь начнут использовать техники, но остальные… Такое уже было в моей жизни. Этого не повторится. Дарсов Шелеост. Что ещё за слуги? Или же виноват я сам?

Стражник ещё сильнее вывернул мне голову:

— Ну! У тебя язык отсох?

— Прошу простить меня, старший.

Домар медленно кивнул:

— Прощаю. Хочешь знать, почему ты должен стать слугой?

— Да, старший.

— Потому что ты всю жизнь был слугой. — Я ещё раз в мыслях выругался. Всё же виновата моя история. — Ты слаб и ничтожен. Ты называешь нас старшими, хотя сам десятка, а не все из моих стражников так сильны.

Я вскинул голову, не обращая внимания на боль. Что? Они Воины? Нет, не может быть, он говорил про…

— Но ты называешь меня старшим, потому что за мной сила.