Лекарства Фронтира

— Надейся-надейся, — скептически усмехнулся старый друид, прошедший Третью Мировую Войну, а после перевел взгляд на Олега, что уже стоял на платформе. — Ну что, начинаем потихоньку?

— Начинаем, согласно графику, — согласился чародей, дождался, пока первая партия расхитителей древних богатств заберется в самодельный лифт, а после платформа прополза вниз полтора метра, прежде чем остановиться. Опасно перегнувшийся через край Мурат по очереди окропил стены тоннеля каплями из большой бутыли и там, где жидкость касалась камня, немедленно начинал вырастать едва заметный слой серого мха. Вырастать и увядать — этому растению для заданного друидом темпа развития не хватало ни внешней подпитки, ни имеющегося в природе фона магической энергии. А вот если бы он где-то задержался на лишние секунды, значит там присутствует волшебство…

— Первая сигналка? Уже? — Удивился друид, когда всего на глубине трех метров обнаружил участок, вблизи которого выращенный мох гиб не через три секунды, а задерживался на целых семь.

— Это осветительная панель! — Насмешливо фыркнула кащенитка-изгнанница. — На ней же написано! Вон, видишь символы? Да и вообще, она от остальной части стены отличается и цветом, и фактурой… Пусть эта штука не работает, но её не заметил бы только слепой!

— Где осветительная, там и наблюдательная, — доживший до старости диверсант с боевым опытом расслабляться явно не собирался. — Тем более странно, что она не работает, а питание вроде как имеется. Так, Олег, сейчас я сбоку проложу к ней штрек, а ты осторожненько посмотришь, чего оно там такое…

Паранойя Мурата на сей раз оказалась безосновательной. Аккуратно обнаженная от слоя камня и чуть ли не разобранная на части осветительная панель не содержала в себе того, что получилось бы квалифицировать как датчик движения или устройство видеонаблюдения. Просто в ней имелся крупный и явно искусственно выращенный кристалл кварца, с грехом пополам исполняющий функции слабенького накопителя, и видимо потихоньку умудряющегося поглощать энергию из внешней среды, чтобы по команде начать отдавать её в виде яркого света. Подобных устройств опускающаяся на платформе группа нашла на своем пути десятки… И проверила их все, в итоге оставив светильники на своих законных местах и даже устранив все следы проведенных работ. Олег вполне себе допускал, что какой-нибудь аналог сервисного дрона, отвечающий за данную шахту, найдя следы вмешательства может подать в местный полицейский участок сигнал: «Атас! Вандалы лампочки воруют!». Подобные панели где-нибудь в Москве вполне бы получилось продать за пару десятков золотых монет частично за счет функционала, частично за счет происхождения и редкости. И наверняка среди прежних археологов-мародеров имелись такие, кто не брезговал подобной добычей. Но раз дыры в стенах отсутствуют, то значит, все повреждения кто-то устранил. А раз так, то глупо привлекать лишнее внимание городских систем к себе и своим людям из-за копеечной выгоды.

В отличии от темной и мрачной шахты огромная пещера, куда спустя пару часов крайне неспешного спуска медленно вползла лифтовая платформа, была ярко освещена. Зал в форме полусферы уже относился к основной части «Колыбели Монстров», и тут выполняющая все регламентные работы нежить исправно поддерживала комфортные условия для проживания и работы людей… Хотя самих людей она отсюда и выжила больше тысячи лет назад. И хотя многие из храняющихся в этом месте товаров давно уже сгнили, но некоторые остались во вполне себе неплохом состоянии… Или, по крайней мере, это сделала их упаковка.

— Каменные корзины? — Удивился кто-то из бойцов, уставившись на громоздящуюся вдоль одной из стен гору гигантских ажурных прямоугольных кирпичей, напомнивших своими очертаниями Олегу пластиковые ящики с рынков его родного мира, но вполне подходящих по размеру для того, чтобы быть блоками в фундаменте крепостной стены… Если бы не пустотелость, как ни крути снижающая прочность конструкций. Многие из них имели сколы и трещины там или здесь, однако даже спустя тысчу лет простоя и какое-то время целевого использования до краха царства Кощеева, лишь отдельные образцы развалились на совсем уж мелкие осколки, непригодные больше ни к чему. — И что в них хранили?