Лекарство для безнадежных

Там сияла огнями заправочная станция. У ближайшей колонки заправлялся замызганный «Бычок». Пожилой водитель, поигрывая ключами, внимательно следил за быстро меняющимися цифрами на счетчике.

— И что? — оторопел Иван.

— Магазин видишь?

— Да.

— Идешь туда, покупаешь много воды. В двухлитровых бутылках пластмассовых, запомнил?

— Мне же не отпустит никто. Выгонят, пахнет от меня. Да и вообще…

— Деньги, Ваня, решают все, — хмыкнул демон.

— Ладно, — кивнул Иван, решительно подтянув джинсы. — Сколько брать-то?

— Бутылок восемь, — задумчиво произнес демон, очевидно, что-то про себя прикидывая. — Или сразу десять.

Следуя по бугристой дороге к магазину, Иван размышлял о том, почему демон сам не может воды купить. Возможно не всесильные они все-таки, эти порождения зла? Вот хочется попить, а не можется. А помочь страждущему напиться — это ж вообще благое дело! Даже Галька так говорила, а она-то уж точно — девушка интеллигентная и образованная. Все-таки два курса МИФИ окончила, пока не слилась в крепкой дружбе с зеленым змием.

Заспанная продавщица в магазине отгрузила ему воду без особых разговоров. Только покосилась недовольно, да поинтересовалась, давать ли в комплекте с водой пакеты.

— Давать, — задумавшись на мгновенье, согласился Иван. — Мы ведь так, милочка, пешечком пришли.

С двумя черными пакетами и оттянутыми руками под недобрым взглядом охранника выбрался, наконец, Иван на свежий воздух. Огляделся по сторонам. Демона нигде не было.

— Эй, — осторожно позвал Иван.

За углом магазина во тьме что-то зашевелилось.

Иван смело свернул туда.

Поставил пакеты на асфальт, вытер набежавший пот со лба.

— Пей, — отдышавшись, предложил он. — Хорошая водичка, прямо из холодильника.

Демон зашуршал пакетами.

— Прекрасно, — удовлетворенно произнес он.

— Я пошел? — поинтересовался Иван с надеждой.

— Куда, Ваня? Дело еще не закончено.

— Что ж еще? — удивился Иван.

У его ног зажурчала, расплываясь черным пятном по асфальту, только что купленная вода.

Демон сунул ему в руку пустую бутылку.

— А теперь нам нужен бензин, — сказал он.

— Зачем? — испугался Иван уже по-настоящему.

— Сегодня мы зажжем с тобой костер, Ваня, — пояснил демон. — Ты ведь любишь большие костры?

— Я не могу, — затрясся Иван так, что едва не опрокинул пакет с бутылками. — Мне нельзя. Меня доктора лечили от этого. Мне даже Галька спички не дает!

— Со мной можно, — усмехнулся демон.

— Я не могу! Честное слово не могу!

— Помнишь, Ваня, домик дачный родителей твоих? — вкрадчиво напомнил демон. — Помнишь, как хрустели сгорающие доски? Как вокруг тебя кружились огненные мотыльки? В тот момент ты был настоящим, Ваня! Ты был повелителем огня, Прометеем! Помнишь ли ты?

У Ивана подкосились ноги. Он сел на корточки, спрятав в руках внезапно запылавшее лицо.

— Мне нельзя! — простонал он. — Не говори так! Мне совсем нельзя об этом…

— Ах, как лопались стекла, Ваня! — мечтательно произнес демон. — С таким серебристым веселым звоном… И запах, вспомни. Аромат мечтательности и размышлений, Ваня.

— Огоньки, — поднял голову Иван. — Много огоньков, скачущих, сливающихся, перетекающих друг в друга.

— Мириады волшебных огоньков, — согласился демон. — Хочешь посмотреть?

— Хочу, — вздохнул Иван. И почувствовал, как затряслись в предвкушении руки. — Очень хочу, друг мой.

Вадим Немченко

1

Крик терялся под высокими сводами ангара и многократным эхом отдавался в ушах.

Вадим брезгливо поморщился.

Парень, привязанный к стулу, оказался неожиданно голосистым и выносливым. А два часа долбанной воспитательной работы были потрачены впустую.

— Дальше? — деловито поинтересовался Сашок, поднимая налитые кровью глаза. Его пальцы нервно поглаживали сталистую проволоку. — Поехали?

— А смысл? — досадливо пожал плечами Немченко. — Давайте сюда девку.

Он присел на корточки, доставая сигареты.

За длительное время беседы лицо парня напротив превратилось в кровавое месиво. Сквозь местами уже спекшуюся маску проступал переломанный нос и губы, ставшие теперь чем-то черным распухшим страшным. Глубоко в прорезях маски лихорадочно метались обесцвеченные болью глаза.

А, симпатичный был мальчик, подумал Вадим. Жаль дурака. Чертовски жаль.

— Знаешь, друг, что теперь будет? — затягиваясь, произнес он.

Сашок позади фыркнул.

— Знаешь?

Черные корка на месте губ шевельнулась и выплеснула наружу кровь.

— Не слышу. Что?

— Мрази… — прошептал парень, однако выходило у него что-то вроде «ма-а-си».

— Значит, знаешь, — удовлетворенно кивнул Немченко. — У тебя хорошая сучка. Красивая. Породистая. Ты все еще раздумываешь о молчании? Или нет?

— Ма-а-си…

— Вот что я тебе скажу, друг, — Вадим внезапно ощутил усталость и тоску. — Люди не понимают насилия. Они смотрят его по телику, читают о нем в газетах, встречают на улице. Но это насилие их не трогает по настоящему. Ведь оно направлено не на них. Так… На кого-то… Кого-то нереального убивают, пытают, насилуют…. Каждый полагает, что его-то точно пронесет…. Конечно, он не такой, он счастливый… Верно? Ты ведь тоже так думал? Что родился под счастливой звездой?

Немченко несколько раз затянулся.