Лекарство для покойника

Последить за Алешиной (возможно, она и выведет на Гукка; казалось, что она что-то недоговорила в их первую встречу) было его личной инициативой. На три дня Софрин стал ее тенью. За исключением работы в «Селене» и спальни следовал за ней везде: и в обувные и парфюмерные магазины, и в кафе, и даже на выставку какого-то художника, фамилию которого он так и не запомнил. Постеснялся только зайти в отдел женского белья в супермаркете на Тверской.

Но он и так старался держаться в стороне, чтобы даже случайно не попасться на глаза. А на улицах города в своем видавшем виды «жигуленке» одиннадцатой модели он был и вовсе неприметен.

Наружное наблюдение проходило успешно (в плане маскировки), хотя пока и без видимых результатов, не появись эти двое. И если вчера они делали вид, что не замечают его, то сегодня внаглую пялились и постоянно перешептывались.

На обоих были одинаковые белые хлопковые брюки и черные рубашки. Только легкие летние туфли отличались моделью, но тоже имели одинаковый черный цвет. Они опять сидели в том же «Макдоналдсе» на Пушкинской на открытой летней веранде и с тем же набором блюд.

Был еще один посетитель, интересовавший Софрина в первую очередь. Нонна устроилась внутри и о чем-то весело болтала с подругой, не спеша потягивая коктейли.

Он выбрался наружу, и эти ублюдки увязались за ним. Его уже начали раздражать их наглые самодовольные рожи, постоянно жующие если не гамбургер, то жвачку.

Софрин откусил пирожок. Если бы не Нонна, его никто и на халяву не затащил бы в эту американскую кухню. А вот она так явно не думала. Бывала здесь каждый день. И он по рабочей необходимости третий день насиловал свой желудок и тратил личные деньги. Никаких подозрительных или мало-мальски интересных контактов у нее за это время не произошло. День в основном заканчивался одинаково: черный «БМВ» забирал ее из «Селены», они с Призером ехали ужинать в какой-нибудь уютный ресторанчик (предпочтение отдавалось китайской кухне, гурманы хреновы), а затем к ней домой. Но до утра Призер у нее ни разу не остался. Возвращался к себе в резиденцию. Две гориллы, бритый и худой – Али-Баба и Шумахер, повсюду его сопровождали.

Пирожок оказался вкусным. Как, впрочем, и вчера, и позавчера. Но все равно мама пекла их лучше. Ему вдруг пришла в голову мысль подурачиться над теми двумя. Это будет ход в стиле Турецкого. Впрочем, Вячеслав Иванович рассказывал, Турецкий и похлеще штуки откалывал.

Софрин сделал внушительный глоток колы, поднялся и с беспечным видом подошел к столику, за которым сидели парни. Они как раз вгрызались в свои биг-маки.

– Мужики, я отлучусь ненадолго. – И многозначительно указал глазами внутрь заведения.

Мужики так и застыли с прилипшими к физиономиям биг-маками.

Софрин не стал дожидаться утвердительного ответа и поспешил уйти. Он зашел в помещение «Макдоналдса», стараясь не попасться на глаза Нонне, отыскал туалет и пробыл в нем ровно три минуты. Потом не спеша, с видом человека, получившего явное облегчение, направился обратно. Благодаря стеклянным стенам он являлся прекрасным объектом для наблюдения снаружи.

Вот тут она его и заметила.

– Здравствуйте, Шерлок Холмс!

Софрин вздрогнул и остановился. Краем глаза заметил, что те двое пристально наблюдали за ним, а не за его столиком. Даже жевать перестали.

– Вы не узнаете меня? – звучал голос Нонны, заставляя ум Софрина лихорадочно работать.

– Почему? Привет, Нонна. – Пришлось подойти.

– Знакомьтесь, это Ирина. Моя подруга и коллега. Вместе работаем. А это, – она обратилась к девушке, сидевшей рядом, той самой, у которой он выспрашивал, как найти Алешину, – мой знакомый уголовник. Ой, извините, следователь из уголовного розыска… – Софрин подсказал. – Ну да, конечно. Володя… Не думала, что МУР обедает в «Макдоналдсах». – Нонна озорно блеснула глазами.

– Я здесь редко бываю, – начал объяснять Софрин, – так, от случая к случаю. А вы?

– Каждый день, – почти одновременно сказали обе девушки.

Он подумал, что могли бы и не говорить, и так знает. А он в таком случае мог бы и не спрашивать. И постарался раздобыть для себя хоть какую-нибудь новую информацию.

– А не удобнее было бы где-то поближе к вашей работе? На Арбате, например?

– Мы здесь привыкли. А привычка, знаете ли, ужасная вещь, – ответила Нонна и изобразила усталость от земных забот.

– Так уж и ужасная?

– А что?

Софрина слегка укололо. Опять это «а что».

– Это я к тому, что бывают и хорошие привычки.

– Какие же?

– Ну, собирать марки или значки, ходить в театр.

– Это не привычки, а хобби и увлечения, – поправила Нонна, и Софрин подумал, что она права, а он самым позорным образом опростоволосился.

– Тогда привычка жениться, например.

Все дружно посмеялись. Поболтали о пустяках, вроде успехов наших органов в борьбе с преступностью и новом сезонном показе моделей, и Софрин простился.

На улице его встретили подозрительные, злобные взгляды двух охранников. Он им кивнул и сказал «спасибо». Теперь, когда Нонна его уже увидела, можно было спокойно доесть и допить. Две дожевывающие физиономии дыхнули на него запахом американской экспресс-кухни.