Лекарство для рака

Теперь нашему браку придет конец, в этом можно было даже не сомневаться. Никто не сможет любить то чудовище, которым я стала. Я уже даже не человек, я даже не могу к нему прикоснуться, поцеловать его, как раньше. Мой муж взял меня на руки и аккуратно перенес в аквариум. Там было замечательно, аквариум был достаточно наполнен водой, так что я полностью могла в нее погрузиться. Там ещё был небольшой искусственный островок, на который я при необходимости могла легко забраться.

Матвей весь день провел рядом со мной. Он старался меня как-то развлечь, читал мне вслух книгу, пересказывал свои разговоры с рабочими, которые устанавливали аквариум и все время интересовались, для кого он предназначен. Мы много смеялись, но меня не покидало ощущение приближающейся катастрофы. Все это больше никогда не повторится по-настоящему. Мы не сможем быть мужем и женой более. От этого понимания мое сердце разрывалось на миллион мелких, жалких клочков.

А на следующий день он ушел на работу. Действительно, ведь не может же человек бросить работу, не может все время проводить со мной, утешать меня. Это было очевидно. Я не знала, как себя развлечь, а от тяжелых раздумий мне хотелось наложить на себя клешни, но я осознавала, что причиню еще больший вред своему мужу. Наверняка бедняге очень трудно сейчас. Возможно, даже труднее, чем мне…

Мне хотелось есть, и все так же клонило в сон. По моим подсчетам, я спала около 10 часов, но я все равно была сонной, и то и дело проваливалась в мир грез. Мои сны были сейчас другими, они сильно отличались от прежних. Мне снились глубокие моря, холод океана, темнота неизведанных глубин, и рыбы, много всяких удивительных рыб. Когда я просыпалась и обнаруживала себя в этой комнате, мне становилось так одиноко, что хотелось взвыть, но потом я вспоминала, что я рак, а не волк.

Я много думала о Матвее. Я становлюсь для него обузой, и мне ужасно этого не хочется. Может быть, если мне удастся его уговорить, он отвезет меня на какой-нибудь красивый водоем, и я останусь там жить. А он?… А он будет приезжать ко мне. Вздор! Конечно же, он на это не согласится. Впервые в жизни я сожалела, что мой муж меня любит. Я молча опускала в воду свои клешни, и прислушивалась к звукам, которые издавали мои новые конечности.

Затем тяжелые мысли о браке куда-то исчезли. Остался только страх одиночества. Мне стало так страшно от того, что я в комнате одна, и нет больше никого, и мне не с кем поговорить. Мне показалось даже, что я могу сойти с ума, так что я пуще прежнего принималась лупить по воде, чтобы издавать какие-то звуки, и делать вид, что мне не страшно быть наедине с собой. В детстве мы все через подобное проходим, только будучи детьми, мы боимся, что в этой тишине спряталось, притаилось отвратительное чудовище. Сейчас же этим чудовищем была я.

Мне хотелось хоть как-то себя подбодрить, так что я попыталась проговаривать какие-то аффирмации, которые я недавно видела у всяких разных авторов, занимающихся саморазвитием. Для большего своего спокойствия я приняла решение проговаривать их не у себя в голове, а вслух, мало ли, вдруг это будет эффективнее. «Моя вселенная заботится обо мне», произнесла я и застыла. Наверное, я давно не говорила, поэтому получилось не очень красиво. Я попробовала еще одну аффирмацию: «Я верю только мыслям, которые ведут меня к цели». Вот тут я уже не на шутку испугалась, а потому решила пока остановиться и, возможно, продолжить немного позже. Сама не заметила, как с моих твердых век покатился град слез. Мне было себя очень жалко, я была еще очень молода, и я не хотела, чтобы моя жизнь закончилась так рано и вот таким образом. И еще я думала о своих близких. Теперь, когда у меня оказалось так много свободного времени наедине с собой, я могла подумать о том, о чем думать раньше просто боялась. А сейчас для меня куда страшнее оставаться один на один с этой гремящей тишиной, и я была рада уцепиться за любую тему для размышлений, потому что создавалась иллюзия того, что у меня есть хоть какой-то контроль над ситуацией и я пока не схожу с ума.

Я была на самом деле очень обижена на Матвея, мне вдруг показалось, что он никогда по-настоящему меня не любил. Я думала о том, что он мог бы и сильнее стараться для меня, как я старалась для него. Он мог бы забирать меня с работы на своей машине чаще, чем пару раз в месяц, и он мог бы покупать мне мои любимые цветы, да хоть каждый день, а он этого не делал. Мне всегда хотелось, чтобы он готовил завтрак хоть иногда вместо меня, чтобы он приносил мне утром кофе, чтобы приготовил хоть раз что-то романтичное для меня. Меня мучило подспудное понимание, что он и не хочет быть со мной, и, наверное, и не хотел никогда по-настоящему.