Лекарство от Апокалипсиса

– Легко сказать. – Макс растерянно оглядывался по сторонам. – Здесь все перевернуто… Нам нужен третий бурт слева, его дальняя часть, там почти с самого края было захоронено это оборудование.

Последствия стихии были колоссальны. Вся техника оказалась перемешана и окончательно разбита. От этого идти было значительно сложнее. Каждый сантиметр поверхности земли оказался покрыт мелкими острыми деталями, которые могли прорезать защитный костюм, предрешив исход этого путешествия, как, собственно говоря, и всей борьбы, которая в этом случае потеряла бы всякий смысл.

С одной стороны валялись растерзанные пожарные автомобили, которые безошибочно можно было узнать по облупившейся красной краске проржавевших кузовов. Возможно, некоторые из них стали свидетелями первых часов катастрофы на Чернобыльской атомной станции, и их экипажи вступили в отчаянную схватку с вырвавшимся из бетонных оков ядерным реактором. Но скорее всего, те автомобили были захоронены с другими высокорадиоактивными отходами под толщей грунта. Ведь большая часть раскаленных частиц, вырывавшихся в воздух из руин четвертого энергоблока, оседала неподалеку, пропитывая здания и технику.

Иногда он пытался себе представить те ощущения, что испытывали люди, оказавшиеся в первые минуты катастрофы у подножия разрушенного энергоблока и заглядывающие в глаза взбунтовавшегося против человека реактора. Неверное, что-то подобное почувствовал бы человек, отважившийся заглянуть во тьму лунного кратера – это были сплетенные воедино ужас и непонимание. Возможно, то же самое чувствовал и он сам в тот момент, когда понял, что те вспышки в небе были предвестницами Апокалипсиса, или когда смотрел, как на землю опускаются тысячи ядерных ракет… Но теперь это было в прошлом. Сейчас нужно было преодолеть еще около пятисот метров и вгрызться в грунт.

Небольшие саперные лопатки отлично входили в землю, которая здесь не промерзла и оставалась достаточно податливой. Но радость оказалась преждевременной: трудности начались уже на глубине около тридцати сантиметров, где под воздействием влаги грунт утрамбовался и стал похож на камень, который можно было раздробить только киркой. Увы, под рукой ее не было. Поэтому, чтобы пробиться глубже, пришлось изрядно поднапрячься. Только когда земля вновь стала мягче, Макс извлек из рюкзака свое очередной изобретение. Это был тонкий телескопический щуп, похожий на антенну от радиоприемника, на конце которого находился датчик радиометра. Пронзая и землю на глубину около полутора метров от поверхности, Макс изучал состояние внутренней камеры могильника. К искреннему удивлению, показания датчика совпадали с результатом прогноза – чем глубже оказывался щуп, тем ниже становился уровень радиации, сводясь практически к норме, о которой можно было только мечтать. Это внушало определенный оптимизм и работа, несмотря на невыносимую усталость, пошла значительно быстрее.

Когда верхний слой удалось расчистить, глазам предстала достаточно сумбурная картина, представляющая собой набор каких-то фрагментов приборов, датчиков и разворочанных корпусов. От этого зрелища в душе вновь рождалась безнадежность.

Углубляясь в землю, они ощущали себя расхитителями могил в поисках сокровищ, лежащих между пожелтевших человеческих костей, или первыми археологами нового времени, которым предстояло отыскать артефакты погибшего мира. Макс старался не углубляться в такие размышления, всматриваясь в каждую торчащую из земли деталь и не находя того, что искал. Время безжалостно торопило, стуча в виски.

Вдруг под лучом фонаря сверкнула металлическая коробка. Ее вычурность среди промышленного мусора была столь явной, что Макс невольно вытащил находку из-под земляного завала и протянул Алексу. На ее поверхности не было никаких надписей, поэтому удержаться от изучения содержимого оказалось очень непросто. Маленький замок щелкнул. Под крышкой оказался отливающий хромом проигрыватель и несколько пластинок к нему. Рассмотрев содержимое, Алекс резко защелкнул коробку, пряча находку от вредоносного воздействия среды. В любом другом случае он бы даже не придал значение этой давно вышедшей из привычного оборота диковинке. Но теперь… теперь, когда привычный мир канул в бездну, эти обрывки культуры и цивилизации становились чем-то бесконечно ценным.

Вскоре из ямы донесся сдавленный, но достаточно радостный возглас Макса. В черном облезлом корпусе с несколькими разъемами, судя по маркировке, находился тот самый высокочастотный генератор, за которым брезжило вероятное будущее.

XI

Ритмы джаза эхом подзабытых в суете мелодий растекались по арке из небольшого динамика проигрывателя пластинок. От этих звуков воздух будто наполнялся свежестью, а разум одна за другой захлестывали волны надежды. Последняя клемма соединила собранную Максом кирлиан-установку с генератором высоких частот. И прибор из темного прошлого, созданный в сомнительном будущем, издал сначала дребезжащий звук, а затем перешел на равномерное высокочастотное гудение. Макс, обессилев, опустился на пол. Непреодолимая слабость охватила его…