Лекарство от блицкрига

– Товарищ лейтенант, Дездемона Вам опять глазки строит! – услышал Дроздов тихий голос ездового старинной пушки ефрейтора Макара Грибова.

– Какая на хрен Дездемона? Мы тут не в театре. А Отелло тут только один – старший лейтенант Богданов – только он ревнует меня к своей батарее, – саркастически отметил лейтенант РККА, взглянув на красивую кобылку с не менее красивым именем Дездемона. Уже многие артиллеристы в батарее обратили внимание на то, что как только на горизонте появлялся лейтенант Дроздов, так сразу же фасонистая кобылка Дездемона начинает принимать красивые позы, стараясь привлечь внимание лейтенанта.

– Слушай Грибов, как это элитная лошадь для верховой езды попала в тягловые для транспортировки этой музейной пушки вашей заурядной батареи? – спросил Павел словоохотливого ездового.

– Тут приключилась какая-то мутноватая история товарищ лейтенант. Якобы именно этой скаковой лошадью один большой начальник откупил своего сына от армии. А так как у нас в дивизии кавалерия пока отсутствует как род войск, то эта элитная норовистая кобылка попала в нашу передовую батарею. Это, между прочим, было бы большой честью для любой лошади – хорошая кормежка, отменный уход, непыльная служба. А главное – никакого риска пойти на колбасу. Любая бы лошадь была бы на седьмом небе от счастья, но не Дездемона с ее не лошадиным умом. Переживает, понимаете ли, отчего часто и характер свой проявляет, протестует, что ее недооценили. Но если она кого полюбит – то это на век, – убедительно разъяснил ездовой Грибов.

– Да ну! Не заливай, она же лошадь, а не человек. Кого она может полюбить? – спросил Павел с легкой усмешкой.

– Да хоть бы и Вас товарищ лейтенант. Посмотрите, как она на Вас смотрит.

– Еще немного Грибов, и ты вгонишь меня в краску от смущения, и потом – я же не жеребец, – ответил лейтенант РККА, взглянув на Дездемону, которая, наклонив свою голову совершенных форм, казалось, внимательно прислушивается к их конфиденциальному разговору.

Их увлекательный диалог прервал быстро приближающийся комбат Богданов, на лице которого змеилась недобрая ухмылка.

– Сейчас мне назначит еще какую-нибудь каверзную вводную задачу, помяните мое слово, – удрученно произнес бывший отличник боевой и политической подготовки, застегивая верхнюю пуговицу своей гимнастерки.

Дроздов угадал на все 100 %. Богданов объявил, что завтра в их дивизион прибывает с проверкой какой-то очень важный комиссар. Скорее всего, он будет проверять внешний вид личного состава дивизиона, его строевую подготовку, знание уставов РККА, а главное – идейный и политический уровень личного состава. Поэтому сегодня надо пораньше заняться самоподготовкой и приведение своего внешнего вида в надлежащий порядок.

– Но перед отъездом я ставлю нашему стажеру – лейтенанту Дроздову простейшую практическую задачу, чтобы он смог, наконец, подтвердить свою компетенцию и реабилитироваться. Нужно привести орудие в походное положение и запрячь коней для его срочной транспортировки.

Объявляю следующую вводную задачу: «Противник внезапно перешел в наступление. После интенсивной артподготовки убитыми и тяжело ранеными оказался почти весь расчет батареи, за исключением чудом уцелевшего лейтенанта Дроздова, и сержанта Харитонова, легко раненого в правую руку. Задача: им обоим как можно быстрее привести орудие в походное положение и запрячь коней для его ускоренной транспортировки. Цель: спасти орудие от захвата врагом и, при этом, не попасть в плен самим».

– Время пошло, – объявил старший лейтенант Богданов, щелкнув своим именным секундомером.