Лекарство от любви – любовь

Миновав перекресток, он вдруг подумал о том, что в происходящих с ним событиях наблюдается определенная закономерность. Сначала была встреча с Кристиной. Она восхитила его своим профессионализмом. Но не более того. И только потом, после встречи с мальчишкой в поезде, он вдруг, сам от себя того не ожидая, захотел позвонить ей. Он вдруг почувствовал, что безумно устал от одиночества. Что ему хочется разделить это одиночество с кем-то. Пусть не навсегда, не на всю жизнь. Даже не на целый день, а на один только вечер. Побыть с кем-то – вдвоем.

«Только вот, – в который раз подумал Герман, – едва ли что-нибудь путное из этой затеи получится. Одиночество, помноженное на одиночество…»

Впрочем, главным было не это. Одиночество – не предмет математических исчислений, умножению и делению не поддается. Никто еще таких формул не придумал, в которых можно было бы вместо цифр чувствами оперировать. Надежда обрести счастье была несбыточной, он прекрасно понимал. Понимал и то, что не имеет права на это счастье. Да и вообще, если разобраться, ни к чему оно. Слишком дороги эти подарки от судьбы, слишком тяжела расплата. Спасибо, не надо. Знаем, уже проходили.

Он резко надавил на педаль газа, отчего-то разозлившись на себя. Рефлексия всегда была ему свойственна, однако в большинстве случаев он боролся с ней весьма успешно. Ведь, по сути дела, Кристина была интересна ему исключительно как специалист. Как прекрасный специалист, знающий свое дело. Именно это и было сейчас ему нужно. Ведь уже столько долгих месяцев Герман безуспешно пытался решить проблему организации психологической помощи в интернате. Перекопал кучу журналов, облазил весь Интернет, консультировался со специалистами. Но все многочисленные предложения, которые он получал, имели один очень существенный минус: они не учитывали специфику детей-сирот. Герман не имел специального образования, однако прекрасно чувствовал эту разницу.

Отправляясь на консультацию в реабилитационный центр, он заранее был почти уверен в том, что его постигнет очередная неудача. Однако на деле все оказалось по-другому. Беседа длилась почти три часа, и с каждой минутой Герман все больше убеждался: он пришел сюда не зря.

Оставалось, собственно, уточнить кое-какие мелкие детали, и можно было уже браться за дело. Вот именно для этого – для того, чтобы уточнить эти детали, – он и встречался сегодня с этой женщиной с грустными глазами. Только для этого, как бы ему ни хотелось убедить себя, что здесь есть нечто большее.

Слишком тяжелым был груз прошлого. Не было у него ни права, ни возможности выяснить причину грусти в ее глазах, попытаться развеять ее, эту грусть. Да и желания по большому счету не было тоже.

Часы показывали половину шестого, когда он остановил машину на асфальтированной площадке возле здания реабилитационного центра. К тому, что секретарша попросила его немного подождать в приемной, Герман отнесся спокойно – в конце концов, ведь договаривались они на шесть. А Кристина – деловая женщина, и нет ничего удивительного в том, что в рабочее время она не может принять его сразу.

– У нее посетитель, – объяснила девушка, сидящая за столом в приемной. – Вы присядьте пока, а я сейчас позвоню ей и сообщу… Как ваша фамилия, напомните, пожалуйста?

– Самойлов, – проговорил Герман, опускаясь в мягкое кожаное кресло, и добавил: – Мы договаривались о встрече.

И перевел взгляд на широкий подоконник, разглядывая причудливое сплетение кряжистых стеблей какого-то диковинного цветка, сплошь усыпанного колючками и почти не имеющего листьев.

– Никаких посетителей! – перебила Кристина свою секретаршу, даже не поинтересовавшись, кто к ней пришел. – Перенеси встречу на завтра, а сегодня я занята… То есть меня нет! Вообще нет!

– Но… – начала было та. Кристина, поморщившись от предчувствия того, что разговор с Алиной может затянуться, снова ее перебила: – Ладно, скажи, пусть подождет. Минут через двадцать…

Она бросила трубку на рычаг, даже не попытавшись выслушать, что скажет в ответ секретарша. Только теперь Кристина вспомнила о предстоящей встрече с Германом Самойловым. «Наверное, это он. Что ж, ничего страшного с ним не случится. Пусть подождет. Не каждый день ведь…»

– Варька! Я глазам своим не верю!

Варя сидела за ее столом, в крутящемся черном кресле.

– А я не верю своим, – отозвалась она с улыбкой. – Может, Кристина, мы и правда друг другу снимся?

– Может, и снимся. Только, если честно, давно я уже таких хороших снов не видела. Мне все больше разные гадости снятся. Проблемы на работе и разные маньяки…

– Почему маньяки? – Глаза у Вари на лоб полезли от таких ужасов.

– А, – отмахнулась Кристина. – Ты пойди и спроси у них, почему они мне снятся. Поинтересуйся.

– Представляю, – прищурившись и внимательно разглядывая подругу, сказала Варя, – как я хожу по улицам и пристаю к маньякам. Скажите, маньяки, почему вы снитесь Кристине Курочкиной? Только ведь сначала нужно будет выяснить, маньяк человек или нет. Как ты себе это представляешь?

– Нарядись блондинкой. Надень мини… И вперед.