Лекарство от Мозгошмыгов (СИ)

- Ну почему же, если вот тут сменить переменную не на неизвестную, а на руну Альгиз, и поменять вектор Исы на противоположный, то результат будет, что надо. – парень суматошно застрочил на пергаменте.

- Поттер, у тебя в расстройстве будут Альгиз с Хагалаз, а это приведёт к замыканию ритуала. Их разорвёт. – устало потёр лицо Теодор.

- А у нас слёзы Феникса есть, они нивелируют остаточный негативный магический фон и закроют бреши. – упрямо возразил Гарри, уворачиваясь от ласкового укуса, пребывающего в игривом настроении василиска.

- Я тебе не позволю это внести в круг, пока Шинглтон ответа не даст. –

- Шинглтон не ритуалист! – возмущённо рыкнул Поттер.

- А ты вообще некромаг, у тебя инициация близко, ты можешь любой неосторожной мыслью обратить цепочку в некрофон, который их убьёт и сделает нежитью. – ответно пророкотал Нотт, прищуриваясь.

Оба помолчали.

Вот уже третий месяц пошёл с момента, как Теодор назначил дёрганному гриффиндорцу встречу у Запретного леса, где предложил сотрудничество по интересующему обоих вопросу. За эти же три месяца юные гении в мельчайших подробностях проработали ритуал по снятию заклятия “Извращённой сути” с невесты Поттера. Дело в том, что “Извращённую суть” нельзя было просто убрать с человека, но зато можно было перекинуть на кого-то ещё. Естественно, добровольно на это никто не пошёл бы, но… Была Лавгуд с мощнейшим ментальным блоком, который требовалось снять. Так что молодые лорды пришли к выводу, что снимать заклятие нужно одновременно с блоком на Лавгуд, чтобы убить двух зайцев одним выстрелом.

Вот на этом они и застряли в своих исследованиях. По всему выходило, что заклятие во время ритуала надо перекинуть на Лавгуд, с чьего рассудка оно просто “стечёт” в силу силы блока. А вот потом с разума Луны можно было снимать и сам блок, тем паче, что к этому моменту он должен был быть расшатан силой заклятия, магией друидов, содержащейся в Ловцах снов, и зельями, которые варила Нина Шинглтон.

Собственно, трудность состояла не в уже определённой дате ритуала, не в реквизите в количестве трёх чёрных петухов, семи флаконов с ядом василиска, слезами феникса, измельчённым когтем мантикоры и прочей гадостью. Главная головломка состояла в том, как почти готовому некромагу Поттеру не запустить в процессе ритуала собственную инициацию и не прикончить обеих дам. Для этого требовался жутко щепетильный подбор нужных рунных связок, над которыми они бились в Тайной комнате вот уже которую неделю.

В процесс были включены Шинглтоны, искренне болеющие за ученицу, Сириус, некромант Владислав Березовский, у которого Поттер консультировался по развитию Дара и Саша Поляков, который на этого самого Владислава и указал.

Поттер ещё раз потёр воспалённые и сухие от недосыпа глаза. Нотт, ставший за прошедшее время ему если не другом, то верным товарищем, отзеркалил движение и чуть не поплатился конечностью. Василиск всё ещё норовил поиграть с загруженными магами.

Ритуал должен был состояться 21 декабря на Йоль.

Алисия Эшфорд торопливо раскладывала книжки по полкам. Бибилиотека была почти пустой, до отбоя оставалось не так уж и много, а ей нужно ещё мисс Лавгуд задать вопросы по этикету и сдать эссе про древние рода Италии.

Последние месяцы выдались жутко суматошными, но девочка не смела расслабляться. Во-первых, не хотелось подводить заботливую и переживающую за неё Лавгуд, которая оказала для маленькой Ал неоценимую услугу. Даже не зная всех тонкостей магического мира, традиций и правил, Эшфорд догадывалась, что Луна теперь будет играть в её жизни колоссальную роль. Сама Ал по этому поводу не переживала, Лу ей нравилась, она была очень взвешенной, хитрой, сильной волшебницей, а ещё искренне заботилась о девочке.

Во-вторых, под подушкой у девочки хранилось письмо, где матушка дрожащим нервным почерком сообщала дочери, что её предки действительно были магами, потому что ещё в детстве от своей матери, бабушки Ал, она слышала разные удивительные сказки и истории про волшебство, сокровища и древний могущественный род.

И в третьих, кожу шеи сейчас приятно грел серебряный медальон с гербом рода, доставшийся Диане Юнкер от её бабушки Элен Высечи. Герб представлял собой пять мелких красных и один синий камушек на серебряной пластине. Самый крупный по размерам, синий камушек, расположенный над остальными, вмещал в себя три крохотные позолоченные лилии, являющиеся геральдическими символами французских королей. Появился он на гербе семейства, благодаря благосклонности монарха Людовика XI, который пожаловал Медичи герб с королевской символикой.

Ал отчётливо помнила, как Лавгуд сказала ей, что однажды та откроет дверь резиденции Медичи, как член рода, а то и как Носительница крови. Яркая светлая картинка изрядно будоражила девочке сознание и заставляла ту всё активнее налегать на учебники, книги, этикет и финансовую грамотность, слывшую одним из родовых даров.