Лекарство от скуки. (Не) твоя девочка

Развернулась лицом к нему. Позволила подойти ближе. Пальмовский, конечно же, не отказал себе в том, чтобы подойти вплотную. Навис над ней. Аля снова ощутила себя совсем маленькой рядом с ним. Нервно облизала губы. Тут же подумала, что очень зря…

– Меня не терли. Я валялась. – Нашлась, наконец-то. Ну, не извиняться же, в конце концов, за такую мелочь?

– Тебе понравилось? – Виктор почему-то перешел на шепот. И, видимо, чтобы его хорошо расслышали, наклонился к ней совсем близко. Вот прямо лицом к лицу.

– Что именно? – Аля безнадежно теряла нить разговора. Вообще забыла, о чем ее спросили только что.

– Валяться понравилось?

– Не помню…

Он потерся носом о ее нос. Аля прикрыла глаза и громко вздохнула. Видит Бог, она держалась до последнего, но придется капитулировать. Однозначно!

– Целуй уже давай! – Потребовала. Приказала. Сама потянула его на себя за воротник пальто.

– Вот как? – Пальмовский еще держался. Аля – нет.

– Да. Ты же за этим приехал?

Хмыканье в ответ. Прищуренные глаза.

– А ты не за этим, разве?

– Нет. Я домой хотела… – Врала. Беззастенчиво, бессовестно врала… И нисколько не страдала от этого.

– Прости, не верю.

Виктору, наконец-то, надоело разговаривать. Он сделал то, чего Аля так долго ждала. Вот прямо с позавчерашнего вечера! Или с поза-позавчерашнего? Ей было плевать на дни недели с момента, как она повстречала Пальмовского. Помнила только, что он уже два дня ее не целовал. И уже почти сутки никак не прикасался…

Выдохнула ему в губы радостно, потянулась навстречу и полностью потерялась в его руках.

– Аль. Здесь камеры. И люди ходят… – Конечно же, Виктор первым опомнился. Первым пришел в себя.

Отстранился, поправил на девушке куртку, почему-то упрямо съезжающую с плеч, свое пальто застегнул наглухо.

Он восхищал и раздражал одновременно – этой своей способностью вовремя остановиться. Учитывать обстоятельства, время, место.

Хотелось его провоцировать бесконечно. Видеть, как он сбивается с темпа, который сам для себя установил. Как нарушает свои, какие-то очень хитрые правила…

– Ты всегда такой занудный, да? – Улыбнулась привычно, старательно пряча разочарование.

– Ты смогла найти информацию обо мне в гугле. А завтра кто-то найдет картинки, как я тебя тискаю в темноте. Оно тебе надо, Аля?

Виктор был спокоен как удав. Хотелось его немножечко стукнуть. Желательно – по голове.

– Ты уже натискал достаточно, чтобы выложить такие картинки!

– Это мы удалим. Не беспокойся.

«Расслабься, Аля. Дыши глубже. Ему не надо знать, как ты бесишься!»

Эта мантра звучала все чаще и чаще в ее воображении. Не сказать, что сильно помогала… Но все же удерживала от неосторожных слов.

– Жаль. А мне так хотелось прогреметь во всех таблоидах… Да еще и рядом с таким прекрасным принцем…

Правда, от других, таких же неосторожных гадостей, она все равно не могла удержаться.

Теперь Пальмовский шел первым, причем постепенно ускоряясь. Аля старательно держала спокойный шаг. Догонять его точно не собиралась. Убежит – и черт с ним! Деньги на такси у нее точно были, уехала бы спокойно домой и забыла. Ну, постаралась бы забыть, однозначно.

Задумалась и пропустила момент, когда Виктор сграбастал ее в охапку, засунул в какой-то закуток, стиснул до боли в ребрах. На лицо посыпались злые, короткие, но в то же время жадные поцелуи.

– Ты постоянно нарываешься, Аля! Зачем?

– Эй, ты что, забыл про камеры? – Она уворачивалась, тоже злясь, но в душе поднималось торжество. Победила.

– Здесь нет просмотра. Я знаю.

– Тогда пошли отсюда! Так не интересно! – Знала, что не сможет вырваться. Но грех не попытаться же!

– Нет уж. Пойдем, когда я скажу! – Он втянул воздух с каким-то напряжением.

Аля хотела бы не улыбаться так счастливо. Но у нее ни черта не получалось. Губы сами растягивались, аж щеки начинали болеть.

– Любишь, чтобы все было по-твоему, да, Пальмовский?

– А ты делаешь все, чтобы вышло наоборот?

– Я делаю все, чтобы ты не скучал, Витенька!

В квартиру она въезжала, влетала, вносилась – можно как угодно называть, но только не входила собственными ногами. Виктор взвалил девушку на плечо, да так и тащил до самой двери. И почему-то совсем не обращал внимания на камеры, натыканные по всему подъезду и лифту.

– У меня сейчас вся кровь перетечет в голову! И она сломается!

Аля брыкалась и пыталась освободиться, но больше для приличия и проформы. Ей, вообще-то, вполне понравилось ехать на руках у Виктора, пускай и не в совсем удобной позе.

– Твоя голова и так не очень хорошо работает. Хуже уже не сделаешь.

– Зато твой мозг просто искрит полезными идеями! Можно прямо на конкурсы отправлять! – Спорить с Пальмовским – вообще занятие бессмысленное. Спорить с его пятой точкой – уже нечто на грани абсурда.

Но Аля все равно продолжала спорить.

– Довольна? – Мужчина поставил ее на ноги, наконец-то. Он запыхался, но совсем немного.

– Очень. У тебя шикарная физподготовка! Только надо было идти по лестнице, а не ехать на лифте! Чуток схалтурил, Витенька!

– И уронить тебя, чтобы покатилась дольше по ступенькам? Тебе этого хотелось бы, да, Аля?