ЛеХИ. Борцы за свободу Израиля

Немногие из оставшихся в живых членов Лехи решили отомстить за кровь своего командира. Предполагалось подложить мину на дороге в Сарону (ныне Гакирья в Тель-Авиве), по которой каждое утро проезжал офицер английской полиции Мортон, убийца Яира. Но одной мести было недостаточно. Одновременно вырабатывались планы операции, которая должна была носить ярковыраженный политический характер и потрясти самые основы британского режима в стране. Операция должна была произвести сильное впечатление во всем мире. План был таков. Подложить мину в иерусалимском гараже, услугами которого пользовался начальник всей полиции в Палестине, Сандерс. Погибшему Сандерсу устроят похороны, на которых, вне сомнения, будут представлены высокопоставленные чиновники британской администрации. Бойцы Лехи должны были атаковать похоронную процессию и закидать ее гранатами, таким образом вся верхушка палестинской администрации была бы уничтожена. Была учтена возможность провала или же того, что не все участники процессии будут уничтожены — в этом случае процессию будет ожидать по дороге на англиканское кладбище дюжина мин, которые должны были взорваться в нужный момент.

Но оба плана не осуществились. На счастье Мортона, его машина ехала чуть ближе к центру дороги, чем обычно, и от взрыва мины она, правда, перевернулась, однако сам Мортон остался цел.

А в иерусалимский гараж в назначенное время вошел не сам Сандерс, как обычно, а его слуга-араб. Разорванному на части арабу не устраивали, разумеется, многолюдной похоронной процессии. Но англичанам было ясно, что группа Яира не уничтожена, и они с еще большей энергией и жестокостью продолжали охоту за подпольщиками.

Спустя пять-шесть недель после убийства Яира снова прокатилась волна арестов. На этот раз немалую роль сыграла в этих арестах Гагана. В концентрационный лагерь в Мезре был доставлен член Лехи Эфраим Зетлер, рассказавший, что люди Гаганы схватили его и подвергли тяжелым пыткам в течении трех дней. Его пытали по известному, широко применявшемуся в средние века инквизицией способу, когда пытаемого подвешивают за связанные за спиной руки. После такого подвешивания, продолжавшегося около часа, Зетлера опускали, подвергали допросу и подвешивали снова. По истечении трех дней его усадили в грузовик и затем выбросили на обочине дороги. Всего через несколько минут — Зетлер не успел еще придти в себя и вынуть кляп, которым ему заткнули рот — около него остановилась машина, и из нее выскочили агенты английской охранки. Понятно, что они оказались там не случайно.

В лагерь в Мезре продолжали доставлять членов Лехи, схваченных людьми Гаганы и подвергшихся пыткам. Доставляли сюда и тех, кого англичане поймали и пытали сами — без «посредников». Бойцы Лехи арестовывались по всей стране. Но когда фактический руководитель организации, Цельник, сдался в руки полиции, не будучи в силах вынести громадное напряжение и подстерегавшую его на каждом шагу опасность, — это было самым тяжелым ударом по Лехи в тот период, как с организационной, так и с моральной точки зрения.

НА КРАЮ ПРОПАСТИ

Большая часть членов Лехи была заключена в лагере в Мезре и в тюрьмах Ако и Иерусалима. Положение было крайне тяжелым. Многие были сломлены, многих охватило отчаяние. Да и та горсть, которая осталась верной движению, не оправилась еще в достаточной мере после убийства Яира, чтобы трезво взвесить ситуацию и принять соответствующие решения.

Ретроспективно глядя сегодня на ту горстку людей, — осколки «группы Штерна», — которые, без преувеличения можно сказать, лавировали по краю пропасти, окруженные со всех сторон ненавистью, — глядя сегодня на тех молодых и безоружных людей, которые в любой момент могли быть убиты, арестованы, подвергнуты пыткам, всплывает в памяти стихотворение Яира «Отряды безумцев», начинающееся словами: «Безумьем одним одержимы, Борцы за свободу отчизны…»

Потому что только люди, одержимые до безумия идеалом свободы, могли сохранить подполье в тех невыносимых условиях и не отчаяться.

Более того, трагичность положения лишь усилила их энергию, упрямство и пыл. Они, как один человек, поклялись бороться во что бы то ни стало — несмотря на то, что смерть поджидала на каждом шагу, несмотря на то, что в руках нет оружия…

И все же Лехи продолжала действовать, напоминать о себе, — подполье еще не было уничтожено до конца.