Лексикон (СИ)

– Откуда ты знаешь про тоннель? – слабо удивилась Ласка.

– Догадался… Крепость возвели казаки, не самые худшие воины в мире; наверняка были предусмотрены и пути отступления, и ловушки для врага, и тайные тропы в горах…

– Были, – подтвердила Ласка. – Спасибо тебе, Лёва…

– За что?

– Так… Знаешь, я бы хотела вернуться обратно… Ну, после всего.

– Ты всё ещё не понимаешь! – жарко возразил Озорник – Если у нас получится, мы… Мы заживём в новом мире!

– И каким же он будет?

– Великолепным. Чистым. Свободным… Я мечтаю дать людям право самим выбирать свою судьбу. Надо только разорвать незримую паутину, что соткали сильные мира сего, и тогда…

– А что выберут такие, как Стерлинг? – перебила девушка. – Собственное королевство? Абсолютную власть?

– Наш разговор всё больше походит на диспуты, которые мы вели с товарищами в Петербурге! – неожиданно рассмеялся Озорник. – О, эти бесконечные споры – за окнами метёт метель, позабытый чай стынет в граненых стаканах… Изменить человеческую природу не в моих силах, уж извини! Разве что уничтожить большую часть человечества, в надежде, что оставшиеся заживут праведной жизнью… Но, помнится, даже у Господа не получилось – только зря сгоношил старика Ноя.

Ласка помолчала, переваривая услышанное.

– Ты ведь это в шутку, правда?

– Насчет «уничтожить человечество»? Да как тебе сказать… Не совсем. Это как раз возможно… То есть, будет возможно, когда я отнесу Лексикон к источнику мощи. Вообще, соблазнительная мысль: устроить всемирный потоп или что-нибудь ещё в этом роде, извести род людской под корень… И воссоздать его заново, в надежде на лучшее будущее. Но – абсолютно лишено смысла, знаешь ли. Человеческую природу не переделаешь; я не настолько глуп, чтобы изображать Господа Бога.

– Куда мы держим курс? – спросила девушка чуть погодя.

– Есть по меньшей мере три места, где можно пробудить возможности Лексикона: это Австралия, Антарктика и – Новый Свет, да... Капитан с моей подачи выбрал последний вариант: ледяной континент слишком суров, а по пути к Австралии запросто можно столкнуться с военными кораблями. Этот остров-континент давно уже стал самой большой в мире тюрьмой. Любое судно, обнаруженное в тамошних территориальных водах, рискует по меньшей мере досмотром со стороны имперских военных.

– Но в Новом Свете тоже каторга…

– Верно; однако Атлантика в этом отношении куда более спокойное место, чем Индийский океан. Достаточно держаться в отдалении от привычных маршрутов… – Озорник вдруг зевнул. – Знаешь, давай всё-таки спать. Как говорит наш мохнатый друг, утро вечера мудренее…

– Ты имеешь в виду Потапа? – пробормотала Ласка, кутаясь в одеяло.

– Кого же ещё? Этот медведь – настоящий кладезь московитских пословиц и поговорок…

***

– Всё не так уж плохо, Огюст; перестаньте, наконец, хмуриться… – Сильвио Фальконе промокнул губы салфеткой и довольно откинулся на спинку стула. – Наслаждайтесь жизнью, дружище! Бьюсь об заклад, это лучший ресторан в Альбионе, по крайней мере, из тех, где я бывал… Итак, пока вы отсутствовали, я раздобыл кое-какую информацию. Похоже, наш мистер Инкогнито наконец-то перестал быть таковым. Я задействовал свои старинные связи в разведке; и вот сюрприз – буквально вчера получил любопытнейшие бумаги!

– Скажите мне только одно: эти бумаги как-то помогут нам определить его местоположение? – сварливо откликнулся Легри, ковыряя вилкой омара.

– Вполне возможно! – спокойно парировал Сильвио. – Смотрите... Вот здесь – список участников второй, печально известной экспедиции Семёнова… Между прочим, неподалёку от тех мест побывал некогда и небезызвестный сэр Дадли; забавное совпадение, правда? Ну, к этому мы ещё вернёмся. Здесь – подробный отчет о стычке с разбойниками...

– Вы уже показывали мне это, – Легри поморщился. – Я тогда ясно высказался относительно беспочвенных предположений…

– А теперь появились и доказательства! – торжествующе улыбнулся Фальконе. – Взгляните: список убитых и пропавших без вести… В последнем – только одна фамилия. Интуиция меня не подвела, сэр! Итак, позвольте представить вам нашего Инкогнито. Его имя – Лев Осокин. Рост – немного ниже среднего, худощавого телосложения, черноволос, глаза имеет карие…

– Глаза?

– Не забывайте, этим бумагам свыше двадцати лет… Полагаю, окривел он как раз после исчезновения; кстати, если помните – сэр Дадли тоже был одноглаз… Этот Осокин – вообще любопытнейшая личность. Выходец из черты оседлости – знаете, что это такое, да? Дикие московитские нравы… Единственный способ выбраться оттуда – принять крещение; что он и сделал…

– Выкрест! – в устах француза слово прозвучало грязным ругательством. – Ненавижу эту публику…

– Почему?!