Лекции по искусству. Книга 1

Вот идет это рассказывание о каких-то теориях, лжезнаниях, только не в поисках истины. У Босха это выражено в одном знаке — книга на голове. У очень многих его героях на головах лежат книги или музыкальные инструменты. Третий признак — это объявленный в 16 веке технический прогресс. Человек становится рабом механизма. Когда Леонардо изобрел скафандр, то он ни разу, не испытав его, написал на полях: «Не могу себе позволить испортить морское дно». То есть, с одной стороны, он создавал эти машины, а с другой, не позволял себе этим пользоваться. Вот эти три момента волновали людей в 16 веке.

Теперь хочу показать вам некоторые детали из «Битвы». Кто это идет? (смех) Персонаж знакомый? Котяра какой. Кот-ученый. А посмотрите, как он пишет кошачьи уши. Это человек-кот, такой демон. Я смотрю и говорю: «Ну, привет от моего любимого художника Татлина». Просто татлиновский рисунок. Так точно, так лаконично, а как хвостик у него висит. Их надо смотреть близко. Он самый из удивительных рассказчиков, который рассказывает потрясающую одиссею абсурда. Эта одиссея. Он показал мир, как эту ладью, как бардак с гомеровским размахом. Эту картину не обязательно смотреть целиком, ее лучше смотреть кусками. Посмотрите, как он описывает людей. Вот стоит одинокая фигура. И вы скажете, что это написано в 16 веке? Никогда. Она написана с такой энергией экономности, движения и действия. Вы только посмотрите. Почему мне важно, что пришла постная жизнь? Ай-ай-ай. Одна сухая рыбка и водичка. Бедные какие. Нет, чтобы окорочка скушать, винца попить. И впереди кот-ученый. Тут, конечно, типажи и вы никогда не поймете, как он это писал. Его надо разглядывать вблизи. Много интересных деталей. Утварь всякая. Смотрите, кто-то с буханкой идет, несет ее в корзинке. Сейчас покажу еще замечательный персонаж. Тетеньку. Что это? Как можно так писать? Предположим, я ничего не знаю о художнике, написавшим эту картину. Я смотрю на нее и, как вы думаете, каков будет мой приговор? Экспрессионизм, начало 20-го века. Изображения максимального состояния, эмоциональные, сюжетные. К ним относятся Ге, Гринвальд, Ван Гок, потому что любое определение экспрессионизма — это экстремальные формы в экстремальной ситуации. Это всегда перенапряжение и выразительность, доведенные до максимума. Почему я говоря об этой картине пропускаю тему карнавала? Специально. Потому что ровно через два занятия я буду читать вам «Карнавал». Тогда мы снова сюда вернемся.

А как он руки пишет, все эти корзины? А какой цвет. Гений! Гений! Я не понимаю. Посмотрите на этого типа. Я его не понимаю, и он для меня до конца не расшифрован, хотя это одна из фигур, которая интересует меня до сих пор. Он и еще один экземпляр играют в кости. У него на ушах и всюду вот такие вафли. Дело в том, что нам не все понятно, потому что мы не все знаем о том времени. Вот интересно, как современники Пушкина читали «Евгения Онегина»?

Они ведь читали его не так, как мы и он имел совершенно другой смысл и некий порядок деталей. Вот и для современников Брейгеля это было исполнено в более точном смысле, чем для нас. Мы не знаем этих деталей. Вот эти вафли закрывают ему слух. Вафли, когда их только изобрели были дорогим угощением, а он ими уши заложил. Но самое интересное то, что у него на спине закреплено шестигранное зеркало и очень трудно прочитать, что в нем отражается. Я читала очень много мнений. Один человек, что делал онтологическое описание — это когда подсчитывается какое количество предметов изображено на картине и что они обозначают и в прямом, и в символьном смысле. Человек, по имени Грейс, с лупой исследовал эту работу Брейгеля. И есть два мнения по этому поводу. Первое, что в туманном изображении зеркала можно прочитать высший символ христианства — Троицу. И тогда смысл понятен. А другое мнение, что там пустота. Просто плывущие облака. Я склонна думать, что там пустота, потому что тема бардака имеет под собой тему пустоты. Я люблю один изумительный эпизод Эйзенштейна в «Стачке». Я считаю этот фильм гениальным по знаковой системе и культуре. Я обожаю такой брейгелевский эпизод в картине, когда шпана, которая обосновалась на кладбище, живет в бочках и ходят кучей все время. Это надо знать. И они — эти уроды, живут на кладбище в пустых бочках, потом оттуда выскакивают и приходит карлик с зеркалом — этакая карикатура на картины Тициана и Веласкеса «Венера перед зеркалом».

Брейгель любил писать серии.

Маленькая Вавилонская башня

Вавилонская башня

Мне повезло, и я видела много его серий, самых разных. У него есть одна картина в теме адамитства. Огромное дерево и под ним лежат три фигуры. Рыцарь, крестьянин и мыслитель. И у рыцаря, и у крестьянина, и у интеллигента в голове одно и то же. Рыцарь крепко поддал. Интеллигент лежит на шубе, а в голове у него курочка. Он думает о еде. А еще бегущее яичко на куриных ножках с ложечкой. Крестьянин лежит на своем орудии производства (смех).

Страна лентяев