Лекции по истории западно–европейского Средневековья

С ленной зависимостью необходимо соединялась зависимость вассальная, хотя и не была тождественна с нею. Вассальная зависимость простиралась не на землю, а на личность вассала и выражалась со стороны сеньора в покровительстве вассалу, а со стороны вассала — в верности сеньору. Вассалитет есть личное условие, результат известного, закрепленного признанием и оформленного обрядом отношения верности, сначала обращенной к лицу, а потом перенесенной и на землю. Эта верность не есть подданство, а отношение частного характера, видоизменение понятия службы; она вводит вассала не в положение равноправного, а в положение покровительствуемого, причем вассал сохраняет за собой самостоятельность и возможность переходить от одного покровителя к другому. В соответствие этому понятию личной верности в феодальном обществе является особый обряд, обряд hommagium'a, получивший начал о еще в древнегерманской дружине. Там дружинник, провозглашая себе вождя, говорил: «Я становлюсь твоим человеком»; здесь, в феодализме, вассал преклонялся перед сеньором, становился на колени и протягивал свои руки; тогда сеньор или покровитель брал его руки в свои, «брал его в свою руку», как выражались тогда, и таким образом обещал свое покровительство. Затем следовала присяга на верность: держа свою правую руку на Евангелии, вассал говорил: «Слушай, господин мой, я обещаю, что останусь верен тебе и предан и что по чести и совести буду исполнять обычаи и службу, какую должен нести на определенных условиях, в чем да помогут мне Бог и все святые». Очевидно, вассальная связь есть связь добровольная, предполагающая согласие и сверху, и снизу. Поэтому в применении к вассальным отношениям не может быть и речи о какой-нибудь государственной власти сеньора над вассалами, подобной той, которая рассматривает теперь нас как подданных, как не имеющих по отношению к ней юридического самостоятельного положения. Подданный как член государства, следовательно, как часть государственной власти может оказывать на нее давление известного рода, но как подданный он не имеет никакого права на государственную власть; он — частное лицо, подчиняющееся решению государственной власти; это — общий принцип, применяющийся как в абсолютных, так и в свободных государствах. Вот этого-то отношения подданства и не было в феодальном вассалитете: он есть частный договор, при котором одна сторона оказывается выше другой, но при которой обе имеют свои взаимные обязанности, обусловливающие их договор. В чем же состояли эти обязанности?

Со стороны сеньора обязанности эти обнималисьпонятием покровительства вассалу, со стороны же вассала они отличались значительной сложностью. Вообще нужно сказать, что при отсутствии общего права в феодализме и при личном характере всех отношений они — эти обязанности вассала — были далеко не везде одинаковы, но более или менее однообразны, и везде они распадались на три класса, которые носили название fiducia, justitia и servitium. Fiducia — верность — состояла в том, что вассал всегда и везде должен был оберегать и защищать интересы своего сюзерена, его честь, семейство и имущество, — должен быть готовым во всякое время к его поручениям и не предпринимать ничего, идущего против права своего господина. Словом, fiducia есть прежде всего сумма нравственных обязанностей; так, в силу верности вассал должен был не налагать руку на своего господина, не удерживать что-либо из его собственности, не советовать в ущерб его интересам, не говорить на суде против него и т. д. Затем, fiducia есть долг вассала помогать сеньору советом и делом; в последнем случае fiducia получает материальный характер и выражается большей частью как денежная помощь в особенных, строго определенных обычаем случаях, как, например, при вооружении старшего сына сеньора, при выдаче замуж старшей дочери и т. п. Justitia состояла в обязанности вассала являться к сеньору на суд и участвовать на нем или в качестве члена суда, или в качестве обвиняемого или обвинителя. Эта обязанность очень важна и заслуживает особого рассмотрения: она знакомит нас с интереснейшим в историческом отношении вопросом о том, как поставлен был суд в феодальной Европе.