Лекции профессора Чайникова. Остров учёных. Пластмассовый дедушка

Профессор Чайников схватился за голову и заплакал. Из его глаз выкатывались большие глицериновые слезы и падали на пол. На такой скользкой лужице немедленно поскользнулся телеоператор с камерой и грохнулся на пол. Из его аппаратуры посыпались искры. Это было уже не кошковое, не собаковое, а человековое электричество.

Тут зазвонил телефон. Звонил Фома Неверующий. Он стал утешать профессора:

— А вы, товарищ профессор, не плачьте, вы все опять через сказку расскажите: «В некотором царстве, в некотором государстве, в одном густом дремучем лесу…»

— Ладно, — согласился Чайников. — В некотором царстве, в некотором государстве, в одной густой дремучей катушке жила-была бабушка Самоиндукция. Она все делала наоборот. Когда электрончики большой компанией бежали по виткам катушки к иончикам на другой берег конденсатора, она их слегка задерживала. Бросала им конфеты, и они запутывались. А потом, когда их поток уменьшался, она, наоборот, всех их сурово подгоняла вперед.

— Чем подгоняла? — спросила Марина Рубинова.

— Большой метлой! — отрезал профессор Чайников. — Она бегала за ними и каждого под попку метелкой! Под попку метелкой! Ну теперь вам понятно? — спросил Чайников у Миши и у Марины.

— Теперь нет, — ответил Миша.

— Что же вам непонятно?

— Почему на эту бабку управы нет?

— Ой, — вдруг закричал профессор Чайников. — Я знаю, как это объяснить. Через воду. Представьте себе, что в земле находятся два круглых озера размером с трехэтажный чайник. Одно озеро полное воды, а другое сухое. Если мы прокопаем между ними канаву, что получится?

— Вода из одного озера будет переходить в другое, пока они оба не наполнятся наполовину, — сказала Марина. — Пока они не уравняются.

— Правильно! — в восторге закричал профессор. — А если мы на их пути поставим мельничное колесо, что будет?

— Мука! — сказал Миша Кувалдин.

— Не мука, а вот что. Сначала колесо будет задерживать воду в канаве, совсем как та старушка в катушке. А потом будет раскручиваться все больше и больше. И наконец так сильно раскрутится, что всю воду перегонит из бассейна в другой бассейн. И вся вода будет в том озере, которое перед этим было сухим. Проясняется? — спросил он у Марины.

— Чуть-чуть.

— Потом вода снова пойдет в первое озеро… Точно так же и электрончики бегают с одной обкладки конденсатора на другую через катушку. Такая конструкция называется колебательный контур. Побежали!

— Куда? — спросила потрясенная Марина.

— К Останкинскому пруду, бассейны копать.

— Чем копать? — спросила Марина.

— Я не знаю чем. Пусть товарищи телезрители, которые живут около Останкинского пруда, срочно принесут нам лопату.

— А где мы возьмем мельничное колесо?

Чайников снова притормозил.

— А пусть телезрители, которые живут недалеко от Останкинского пруда, принесут нам клетку из-под белки.

— Зачем нам клетка из-под белки? — удивилась Марина.

— А затем, — объяснил профессор, — что в клетке из-под белки всегда есть колесо. Оно и будет у нас мельничным. Бежим! А по дороге я объясню вам, что такое диод.

По этой команде все как по команде побежали на выход с Центрального телевидения в сторону Останкинского пруда.

Там внизу стояла такая специальная дверь выпускательная. Она пропускала людей только в одну сторону, когда они выходили. А когда они пытались войти через эту дверь, она в обратную сторону не открывалась и никого на ЦТ не пускала.

— Видите, — на секунду притормозил профессор Чайников, — эта дверь пропускает человека только в одну сторону. Она работает, как диод. Примерно так же ведет себя диод с электрончиками. Он пропускает их только туда. А обратно ни за что.

— Понятно, — сказал Миша Кувалдин. — Я таких диодов много в метро видел. А один диод так мне дал по ногам, что у меня из глаз даже электрончики посыпались. Это потому что я тогда радиотехники не знал.

— А теперь? — спросил профессор Чайников.

— Теперь я на троллейбусе езжу. В троллейбусе двери не дерутся.

Прибежали к Останкинскому пруду. Только никого там с лопатами не было. Профессор Чайников снял с ноги тапочек и немедленно выкопал бассейн. Он сразу же наполнился водой.

— Хорошо, — сказал профессор. — Теперь копаем второй.

Выкопали второй. Он тоже сразу наполнился водой.

— Караул! — сказал профессор. — Научный опыт срывается!

— Профессор, — успокоил его Миша Кувалдин. — Я вас выручу. У моего папы на даче сторож есть. А у сторожа такой аппарат в сарае имеется, как раз для вас. Два сосуда стеклянных больших, а между ними катушка из трубок. Я вам его принесу.

— Спасибо! — поблагодарил его расстроганный профессор Чайников. — Я буду вам чрезвычайно благодарен.

— А где ваш тапочек? — спросила Марина.

Искали всем телевидением — не нашли. Очевидно, тапочек погиб на дне одного из затопленных бассейнов.

— Профессор, — спросила Марина, — а как же вы пойдете домой?

— Очень просто. В ботинках Миши Кувалдина до такси. А он пока героически постоит в одном моем тапочке около научных бассейнов.

Миша стал героически стоять, как большая бестолковая героическая цапля. А профессор и Марина пошли по песку к стоянке автомашин.

— Профессор, а что надо приготовить к завтрашнему занятию?