Лекции профессора Чайникова. Остров учёных. Пластмассовый дедушка

— Ничего им не сделается. Они привычные, — ответил профессор Чайников. — Они даже на солнце могут жить. Так вот они все время роятся вокруг катода, а сами хотят полететь на анод к иончикам. Помните, это няни такие с колясочками?

— Помним, — ответил Миша Кувалдин. — Они еще пузатые и с пряничками.

— А чего же они не летят? — спросила Марина Рубинова.

— У них сил нет, — ответил профессор Чайников. — Но если к катоду и аноду подсоединить провода и дать напряжение, то есть пустить сильный ток, то все электрончики так и полетят от катода к аноду. Так и попрыгают.

Он нарисовал на движущейся доске такой рисунок.

Миша Кувалдин подошел к Марине Рубиновой и тихонько объявил: — Я знаю, почему электрончики с катода попрыгают. Они балбеса Э. Дээса боятся. Он в этом ящике сидит.

И Марине тоже показалось, что в углу ящика сидит кривоватопузый балбес Э. Дээс с резиновой дубинкой в руках и со страшной силой скалит свои большущие зубы, какие обычно рисуют на карикатурах японским захватчикам.

— По такой лампе ток может идти только в одну сторону, — продолжал профессор. — И такая лампа называется диод. Если вы попытаетесь пустить ток в обратную сторону, у вас ничего не получится.

— У нас в метро полно таких диодов, — согласился с профессором Миша Кувалдин. — Они людей только в одну сторону пропускают. Я попытался в обратную сторону пойти, потому что я газету в вагоне забыл, мне этот диод как треснет по ногам!

Вся доска уже была заполнена рисунком, и профессор очень осторожно нажал кнопку, чтобы приехал чистый кусочек. Он нажимал эту кнопку, а сам боялся, вдруг что-нибудь неожиданное выйдет: лифт приедет или пол провалится.

Но ничего ниоткуда не свалилось, никакой люк не открылся. А приехал чистый кусок доски.

— Теперь я вам расскажу про другую лампу — триод, — сказал профессор и нарисовал такую схему:

— Видите, здесь все то же самое. Только в середине добавилась сетка. И когда электрончики со страшной силой бегут к аноду, чтобы встретиться со своими ненаглядными иончиками, мы можем помочь им бежать, а можем, наоборот, их затормозить с помощью этой сетки.

— А как? — спросила потрясенная Марина Рубинова.

— А так. Мы напустим на эту сетку электрончиков из другого источника, они возьмут и закроют все дырочки на сетке. Вот и все — путь закрыт. Или наоборот: мы заберем с сетки половину электрончиков, вот и все — половина пути открыта. А если мы заберем их всех с сетки — пожалуйста, все электроны с катода до анода долетят, весь поток.

Профессор задумался:

— С чем бы это сравнить?

Он походил по аудитории, посмотрел в окно, что-то увидел там и сказал:

— Это как при сражении в горах: маленькая горстка воинов может пропускать или сдерживать большой поток врагов. Ясно вам, товарищи ассистенты?

— Ясно, — сказала Марина Рубинова и протянула профессору расческу.

— Что это?

— Расческа. Причешитесь, пожалуйста.

Профессор взял расческу и выбросил ее в окно.

— Не отвлекайте меня!

А за окном в это время шли съемки телевизионного фильма «Полководец Суворов», 15-я серия. Большое войско стояло наготове с ружьями и пушками, чтобы идти на штурм Измаила. Все они ждали красную ракету. Зеленую расческу они не заметили.

— Продолжаю, — сказал профессор. — Вы видите, добавляя и убирая электроны с сетки, можно управлять сильным током аккумулятора. Поэтому электронную лампу можно назвать усилителем.

— А что же в ней усиливается? — спросил Миша Кувалдин.

— Слабые колебания тока на сетке превращаются в сильные колебания тока аккумулятора. И фара, например, горит или ярко, или еле как. А этой мощной фарой управляет горстка дохленьких электрончиков.

— Это как у нас при Брежневе, — заметил Миша Кувалдин. — Горстка дохленьких руководителей управляла всей страной.

Марина Рубинова увидела, что профессор разгуливает по студии в одном красном кеде. Она решила профессору помочь.

— Профессор, — сказала она, — возьмите это! — и протянула Чайникову тапок.

Профессор схватил кед и выбросил его в окно:

— Я же сказал, не отвлекайте меня!

А за окном, как вы помните, ждали красной ракеты, чтобы начать штурмовать неприступную крепость. Как только они увидели красный кед, все пошли в атаку.

— Ура! — кричали тысячи участников. — Вперед!

Хотя штурмовать грозный Измаил было еще рано — выдающийся полководец Суворов еще не сказал своих замечательных слов:

— Вперед, братцы! Мы возьмем его или умрем как один!

Вместо этих замечательных слов он закричал:

— Назад! Ни с места! Куда вы, мои солдаты? Еще не было красной ракеты! Это просто ошибка! Отдайте Измаил обратно!

И режиссер, который снимал картину, тоже кричал:

— Товарищи массовочники — солдаты России, немедленно вернитесь на свои места! Товарищи массовочники — турецкие янычары, перестаньте бросать вниз бутафорские камни! Произошла ошибка.

Шум был просто удивительный. Профессор Чайников выглянул в окно и сразу все понял.