Лёля и медведь (СИ)

— Все свое детство я слышал от отца только одно: какой сынишка у Трофимова замечательный! Отец всегда, все мое гребаное детство, ставил мне в пример этого выродка, будто он был ему сыном, а не я. Можно было бы такое предположить, если бы Иван не был похож на своего отца как две капли воды. — Кабан плеснул воды из кувшина в стакан и жадно глотая, опустошил его в два счета, — а твоему Ване всегда все давалось легко и непринужденно. В учебе молодец, в спорте — хорош в любом! Девчонки в очередь строились, чтобы он их сумки таскал. Но по-настоящему я его возненавидел, когда он набросился на меня как мелкий шакал и, побив, оставил лежать в грязной луже. Из-за какой-то твари…

— Ты лез к его сестре! — вскрикнула я, удивляясь тому, сколько ярости накопилось в моем сердце.

— Ох, Викуля… Я всегда знал, что она станет отличной шлюхой…, - протянул Кабан и, поднявшись, приоткрыл одну из дверей. В кабинете сразу стало шумно, и я поняла, что эта дверь ведет на балкон в том зале, где осталась моя подруга.

Следуя за мужчиной, я действительно оказалась в ложе, с которой открывался вид на сцену и диванчики. Меня замутило от того, что я увидела. В зале творилась жуткая оргия. На одном из диванчиков две девицы облизывали член курящего толстяка. На другом — двое имели одну девушку. И повсюду сквозь музыку слышались стоны и шлепки. Я в панике забегала глазами по залу в поисках Вики, но нигде не могла её отыскать.

— Где она? — спросила я дрогнувшим голосом.

— В вип-комнате, — Кабан пожал плечами, — для неё есть особое задание.

— Отпусти нас, пожалуйста, — шепнула я, не веря в то, что мне удастся его разжалобить.

— Всё зависит только от тебя, Лёля, — он подмигнул мне и вернулся в кабинет.

Я проследовала за ним, как глупая собачонка на привязи. Кабан открыл вторую дверь и пригласил меня войти первой.

— Тут второй сюрприз для тебя, — мне так хотелось стереть с его лица коварную ухмылку, но что я могла?

Заранее зная, что мне не понравится, что бы я там ни увидела, я все же прошла на очередной балкон, выходящий в другом зале. Здесь не было музыки, но стояли крики и хлесткие звуки ударов кулаков о живую плоть. Пахло потом, кровью и жестокостью. На дрожащим ногах я подошла к перилам и глянула вниз. Там, на небольшой круглой арене, перетянутой канатом, бились мужчины. Вокруг арены, крича и наслаждаясь болью, сидели на мягких диванах клиенты Кабана.

Один из бойцов упал без сил, и судья — крепкий старик — поднял руку победителя.

— Боец Баранова выбывает. Кормухин идёт дальше, — отчеканил он, и два толстосума пожали друг другу руки, перевесившись через подлокотники диванов.

— У моих гостей есть свои бойцы. Мы проводим соревнования и делаем ставки. Это весело и прибыльно, — Кабан рассмеялся и ткнул пальцем вниз, где на арену выходил жуткий здоровяк с поломанным носом, — это один из фаворитов. Гляди! Сейчас выйдет мой боец.

Когда я увидела бойца Кабана, у меня подкосились ноги. На арену, прихрамывая, выходил Ваня. Его бровь была рассечена и кровоточила. Лицо в ссадинах, голый торс — в синяках и кровоподтеках.

Я вцепилась в перила так, что побелели костяшки. Судья объявил о начале боя, и я отвернулась, не в силах видеть любимого мужчину в драке.

— Ты мстишь за то, что он тебя побил? — со злостью в голосе спросила я, глядя прямо в глаза Кабану. Меня трясло от ненависти к этому человеку.

— Приятно видеть его побитым, — согласился он, — ещё приятнее будет лицезреть его падение.

— Зачем же ты сделал его своим бойцом, если хочешь, чтобы Ваня проиграл?

— Я пообещал, что отдам дом и оставлю вас в покое, если он выйдет победителем сегодня, — Кабан блеснул белоснежными зубами. Абсолютно очевидно, что победы Ване он не желал.

Внизу раздался глухой удар, прерванный вдох и следом за ним звук падения. Мужчины в зале загудели одобрительно. А моё сердце прекратило биться. Я стояла, как вкопанная, и смотрела в стену, не смея дышать или моргать.

— Боец Кабанюка идёт дальше, — объявил рефери, и я почувствовала, как по щекам побежали слезы.

— И все-таки этот уродец удивительно вынослив, — протянул Кабан и добавил загадочно: но мы попробуем разбить его изнутри. И ты мне в этом поможешь.

Кабан направился вниз по лестнице, ведущей с балкона к диванчикам. Я послушно двинулась следом, ступая босыми ногами на холодные ступени. Может, пристрелить его прямо сейчас?

— Я ничего не стану делать, — грубо бросила я ему в спину.

На арену уже вышли новые бойцы, а Кабан привёл меня к центральному диванчику, который располагался ближе всего к арене. По бокам стояли высокие стойки со свечами, обдающими воздух приторно сладким благовонием.

Кабан рухнул на диван и помнил меня к себе.

— Скинь пиджак, хочу видеть твои сиськи, — скомандовал он, и по моей спине пробежал холодок. Наличие пистолета давало хоть какую-то гарантию безопасности, и мне совсем не хотелось его лишаться.

Кабана взбесила моя нерешительность. Он кивнул на диван позади, и я посмотрела туда.

Там в темноте сидела Вика, связанная по рукам. С каждой стороны от неё сидело по двое мужчин, кидающих на мою подругу голодные взгляды.