Ленд-лиз. Сделка века

После вступления США в войну в Московский (I) протокол была включена фраза о том, что «любая такая программа в конечном итоге носит только предварительный характер и может быть изменена в связи с вступлением США в войну». Это касалось объема поставок и транспортных возможностей[196].

Во второй половине мая 1942 г. В.М. Молотов отправился в Лондон. Предложенный британской стороной проект договора предполагал привлечение СССР к вопросам послевоенного устройства Европы. Советскому правительству дали понять о возможном положительном решении проблемы западных границ СССР. Министры иностранных дел СССР и Великобритании 26 мая 1942 г. подписали договор о военном союзе, а также о сотрудничестве и взаимной помощи после войны.

По первой части договора Великобритания и СССР обязались не вступать в сепаратные переговоры не только с гитлеровским, но и любым другим правительством в Германии. Вторая часть определяла взаимоотношения Советского Союза и Великобритании на последующие двадцать лет. Вопросы же о втором фронте и о поставках, которые тоже рассматривались в соглашении, можно было решить только с участием США. Для этого Молотов 28 мая 1942 г. отбыл в Вашингтон. После окончания переговоров госсекретарь К. Хэлп и посол СССР в США М. Литвинов 11 июня 1942 г. подписали соглашение «О принципах, применимых к взаимной помощи в ведении войны против агрессии». По этому соглашению Соединенные Штаты должны были снабжать СССР оборонной продукцией, информацией и услугами. СССР также должен был содействовать обороне США в меру своих возможностей.

Правительство нашей страны обязалось не предоставлять никому и не допускать никем использования полученных материалов и информации. Впоследствии, основываясь на этой норме соглашения, закрепленной в статье III, американцы длительное время настаивали и даже требовали доступа своих наблюдателей на советско-германский фронт, а также в Приморье и Забайкалье для наблюдения за использованием своей техники, материалов, что вовсе не устраивало советскую сторону. И все же после долгих проволочек военный атташе американского посольства в Москве майор Эйтон был допущен на восточный театр военных действий.

Согласно статье V этого же соглашения Правительство СССР по окончании войны обязалось вернуть США уцелевшие технику и оборонные материалы американского происхождения, которые смогут пригодиться для обороны Соединенных Штатов, Западного полушария или для других целей. В реальности процесс возврата американского имущества затянулся на многие годы и даже десятилетия.

В начале 1942 г. экономические советники Белого дома сообщили Рузвельту о том, что в феврале стоимость поставок в СССР должна превысить ранее отпущенный 1 млрд, долл., следовательно, требовалось разрешение президента на предоставление дополнительных источников финансирования американских поставок. Ф.Д. Рузвельт распорядился открыть под советские закупки новый кредит на ту же сумму и на тех же условиях[197]. Но подобные условия уже не могли удовлетворить советских представителей, знавших о бескредитной основе помощи Великобритании. Поэтому 23 февраля 1942 г. между США и СССР было подписано соглашение, по которому все поставки осуществлялись на условиях, близких к ленд-лизу.

Обратным ленд-лизом Советского Союза формально становилось все, что могло быть полезным для союзника. Объемы его были невелики, но наша страна выполняла требования статьи II соглашения и вносила свой вклад в укрепление обороны Соединенных Штатов Америки, предоставляя материалы, услуги и информацию в меру своих возможностей.

Соглашение СССР и США об экономической взаимопомощи опиралось на ленд-лизовскую основу, и это способствовало развитию экономического сотрудничества стран.

В.М. Молотов поставил вопрос об увеличении помощи СССР и о ее оплате в Лондоне. Такой документ под названием «О финансировании военных поставок и другой военной помощи», определявший взаимоотношения между СССР и Великобританией, был подписан 27 июня 1942 г. По нему Советскому правительству предоставлялся очередной кредит уже на 25 млн. ф. ст.[198]

Рузвельт, отдавая себе отчет в решающей роли СССР в войне с Германией, неоднократно требовал от своей администрации ускорения и полного выполнения поставок по Московскому (I) протоколу. В одном из своих посланий Сталину в марте 1942 г. (получено 12 марта) Черчилль заверял, что он и Рузвельт дали специальное указание, чтобы обещанные ими «поставки никоим образом не прерывались и не поступали с опозданием»[199]. Однако, по данным военного министра Г. Стимсона, выполнить это оказалось возможным только к 1 июня 1942 г. Для скорейшего решения этой проблемы президент в ежегодном послании Конгрессу 6 января 1942 г. заявил о значительном расширении «программы Победа». Производство самолетов должно было в 1943 г. возрасти до 100 тыс. в год, танков – до 75 тыс.[200] В целом же работы по ускорению поставок велись не так быстро, как хотелось бы руководству нашей страны.