Лэндон и Шей. Влюбиться заново

С каким-то парнем?

Я начала прокручивать в памяти студенческие годы, пытаясь определить, о каком парне идет речь. Единственный, кто пришел мне на ум, — Джейсон, но мы никогда не переходили грань дружбы, хотя он хотел большего. Несколько раз он предпринимал попытки вывести наши отношения за пределы дружеских, но у него так ничего и не вышло.

— Лэндон, — я подошла к нему и взяла его за руки. Мой лоб прижался к его лбу, теплое дыхание коснулось моей кожи. — Я бы предпочла наши тяжелые дни счастливым дням с любым другим человеком на этой планете.

— Я знаю. Вот почему мне пришлось исчезнуть. Ты бы отказалась от своего счастья, чтобы вариться в моих проблемах, а я не хотел этого для тебя. Я хотел, чтобы в твоей жизни счастливых дней было больше, чем печальных, поэтому мне пришлось уйти. Я должен был разобраться со своим разумом и научиться полагаться на себя, а не на тебя. Но… хотя у меня было много плохих дней, худший день в моей жизни — тот, когда мне пришлось уйти от тебя.

Наши руки сплелись вместе, и я закрыла глаза, чувствуя, как его слова проникают в мое сердце и душу. Я придвинулась еще ближе и спустя секунду оказалась у него на коленях, в то время как его руки обхватывали мое тело.

Наши губы соприкоснулись, и мое сердце застучало с бешеной скоростью.

— Открой мне свою самую большую правду, и я открою тебе свою, — выдохнула я в его губы, не отрываясь от поцелуя.

— Я никогда не переставал скучать по тебе, — признался он, водя руками по моей пояснице. — Я никогда не переставал мечтать о тебе, — прошептал он, когда его губы переместились на мою шею. — Я никогда не переставал хотеть тебя. И я никогда не переставал любить тебя.

— Я тоже тебя люблю, Лэндон, — призналась я, чувствуя себя такой открытой, искренней и защищенной в его объятиях. — Я люблю тебя. Я пыталась это отрицать. Я пыталась стереть это из своего сердца, но оно… Оно все еще бьется для тебя. Так было и так будет всегда.

— Ты дашь мне еще один шанс доказать тебе, что я способен позаботиться о твоем сердце? — произнес он нерешительным и низким голосом, глядя мне прямо в глаза.

— Да, но, пожалуйста… — я глубоко вдохнула. — Не спеши.

Вечером того же дня он привел меня в свою спальню. Он раздел меня, я — его, и мы легли в кровать — обнаженные и беззащитные друг перед другом. Наша правда обнажалась с каждым касанием наших тел.

Когда он вошел в меня той ночью, я почувствовала. Почувствовала его тепло, его искренность, его любовь. И я молила небеса, чтобы он почувствовал то же от меня.

Глава 34 Шей

В один из дней мне позвонил Грейсон с просьбой навестить Карлу. Его звонок меня немного удивил, потому что я была уверена, что из-за моей связи с Элеонорой Карла вообще не захочет иметь со мной дело. Тем не менее я сразу же направилась в клинику.

С каждым шагом по направлению к палате Карлы я нервничала все сильнее и сильнее. Заглянув в ее комнату, я улыбнулась, увидев, что она сидит за письменным столом и что-то строчит в блокноте.

Я не знала, что она пишет, но была счастлива видеть, как она изливает душу на бумаге. Несмотря ни на что, слово способно исцелить даже самые израненные сердца.

— Привет, — поздоровалась я, заставив Карлу оторваться от блокнота.

Ее глаза расширились от радости, и она, прихрамывая, подошла ко мне.

— Привет.

Оказавшись рядом со мной, она обхватила руками свои плечи и уставилась в пол.

Я улыбнулась:

— Эй, ты не собираешься меня обнять?

Она выдохнула, словно все это время ожидала разрешения сделать это. Обхватив меня руками, она крепко прижалась ко мне всем телом.

— Я думала, ты меня ненавидишь, — прошептала она.

— Что? С чего бы мне тебя ненавидеть?

— Потому что я помешала отцу и Элеоноре. Я не хотела, правда. Я просто… пытаюсь разобраться. Я не понимаю, как папа может быть счастлив с кем-то другим после смерти мамы. Мне действительно нравится Элеонора. Она хороший человек. Я просто… чувствую, что меня предали, — призналась она.

Я вспомнила свою собственную мать и то, что почувствовала, когда она объявила о помолвке с Дэвидом. Меня охватило чувство вины, потому что я знала, что чувства Элеоноры и Грейсона по-настоящему искренние. Может, и у мамы с Дэвидом то же самое?

Я просто не могла это осознать — до тех пор пока не взглянула на чужую историю и не увидела в ней сходство с моей собственной.

— Если я что-то и знаю о жизни, так это то, что любовь — сложная штука, — объяснила я, усаживаясь рядом с Карлой. — Я все еще пытаюсь в ней разобраться, но если любовь настоящая — ты сразу это поймешь. Клянусь.

— В последнее время я много пишу, — сказала она мне. — Это помогает понять, что происходит в моей голове. И, думаю, у меня неплохо получается. Я смотрю на себя со стороны, как на персонажа книги. Я героиня с многогранным характером. У меня есть недостатки, но я пытаюсь увидеть в них красоту.

Я улыбнулась:

— Это прекрасно, Карла.

— Может быть, ты прочтешь мой рассказ, когда я закончу?

— Это будет для меня честью. Я горжусь твоим упорством. Тем, как ты углубляешься и ищешь ответы в самой себе.

Она кивнула: