Ленин

Толпа шла, не снимая шапок и все громче крича, пока крик этот не перерос в стонущий вой, может, грешный, оскорбительный, а может — ужасный, отчаянный…

Какая-то женщина вознесла руки к чудесному образу Богородицы и принялась рыдать срывающимся от бешенства или страха голосом:

— Если можешь, если существуешь, покарай нас, покарай!

— Хо! Хо! Хо! — выла угрюмо и жалобно толпа.

На предместьях, куда не дошла бушующая толпа безбожников, происходили другие вещи.

Братья Болдыревы шли в направлении стоявшей на старом кладбище церкви. В мраке неосвещенных улиц и убогих переулков передвигались темные фигуры, устремившиеся к далекому кварталу, где стояла древняя, уцелевшая в революционных боях церковь. Верующие протискивались в главный неф просторной святыни, другие спускались по каменным ступеням в нижнюю церковь, находившуюся в подземельях храма.

Рабочие с женами и детьми, крестьяне, которых праздник застал в столице, бездомные нищие, побирающиеся старухи, интеллигенты в потрепанной одежде, иногда босиком, толпились голова к голове. Радостные, оживленные, просветленные лица; глаза, всматривающиеся в святые образа, в сверкающую бронзу и позолоту, скрывающих алтарь ворот; дрожащие губы, нашептывающие слова молитвы; руки, совершающие крестное знамение и держащие горящие восковые свечи; над морем голов проплывал голубой, пахнущий дымок кадила, а вверху, под куполом, таилась непроглядная тьма.

Собравшиеся в Божьем храме люди забыли в этот час молитвы о суровой, мучительной жизни. Они не чувствовали боли ран, нанесенных немилосердной судьбой; исчезло не раз хватавшее холодными пальцами за горло отчаяние; улетучились, подобные ядовитой мгле, жалобы и сожаления; прояснились до сих пор запутанные, перекрещенные, опасные распутья; бесследно исчезла трясина, по которой уже несколько лет, увязая и погибая, передвигался измученный народ; глубоко спрятались переполняющие сердца слезы; мысль вырывалась из-под тяжелого мрака смерти и бежала по освещенному пути туда, где находилась извечная Правда, очерчивающая судьбу человечества и ведущая его к цели, необъятную для разума живущих; где-то на дне души зарождалась надежда, что это никчемное, убогое существование — всего лишь проходящее мгновение, необходимое и обязательное для исполнения приговора и исполнения Слова. В эти минуты все наполнялось значением, красками и божественным светом. Каждый из молившихся под этим темным куполом церкви чувствовал себя борцом за великое дело, одним из тех, кто высоко поднимает знамя спасения и закрепляет окончательную победу.

Стоящий перед алтарем дьякон читал звучным голосом:

— В первый же день недели Мария Магдалина приходит ко гробу рано, когда было еще темно, и видит, что камень отвален от гроба. Мария стояла у гроба и плакала. И, когда плакала, наклонилась во гроб и увидела двух ангелов, в белом одеянии сидящих, одного у главы и другого у ног, где лежало тело Иисуса. И они говорят ей: жена! что ты плачешь? Говорит им: унесли Господа моего и не знаю, где положили Его. Сказав сие, обратилась назад и увидела Иисуса стоящего; но не узнала, что это Иисус. Иисус говорит ей: жена! что ты плачешь? кого ищешь? Она, думая, что это садовник, говорит Ему: господин! если ты вынес Его, скажи мне, где ты положил Его, и я возьму Его. Иисус говорит ей: Мария! Она, обратившись, говорит Ему: Раввуни! — что значит: Учитель! Иисус говорит ей: не прикасайся ко Мне, ибо Я еще не восшел к Отцу Моему; а иди к братьям Моим и скажи им: восхожу к Отцу Моему и Отцу вашему, и к Богу Моему и Богу вашему [3].

Дьякон закончил на высокой триумфальной ноте.

От алтаря вышел священник с крестом и горящей свечой в руках.

Голосом, в котором дрожали слезы, он воскликнул:

— Братья и сестры! Христос воскрес, Аллилуйя! Осанна, Господу на небесах!

Толпа шевельнулась, падая на колени, и радостно ответила:

— Воистину воскрес Господь! Аллилуйя! Аллилуйя!

Хор и молящиеся толпы верующих пели трогательный гимн:

Христос воскрес из мертвых,
Смертью своей победив смерть,
И людям доброй воли
Дал жизнь вечную на небесах.

Пение прекратилось. Молодой священник, благословив собравшихся крестом и святой водой, сказал: