Ленин

Дело в том, что главная аргументация Хрущева в докладе на XX съезде КПСС (подготовленном П.Н. Поспеловым и его идеологической командой) опиралась на Ленина. Хрущев, буквально раздевая Сталина, своего вчерашнего кумира и патрона, то и дело опирался на ленинские положения, во множестве вмонтированные в доклад.

Например, в докладе «О культе личности и его последствиях» Хрущевым утверждалось: «…Ленин никогда не навязывал силой своих взглядов товарищам по работе». Он не знал, что навязывал, и неоднократно – своей духовной силой.

«…Сталин ввел понятие «враг народа». Не Сталин, а Ленин еще раньше, вскоре после октябрьского переворота, использовал этот термин, в частности, в отношении «партии кадетов, как партии врагов народа…».

«…Ленин пользовался такими мерами («жестокая расправа». – Д.В. ) против действительно классовых врагов…» Но чем лучше Ленин Сталина, если расстрелы позволительны против «действительно классовых врагов»? Где критерий «действительно» и «недействительно» врага?

«…Ленин дал указание в январе 1920 года об отмене массового террора и об отмене смертной казни…»{133} Но как тогда расценить, допустим, указание Ленина в марте 1922 года о том, что «чем больше буржуазии и черносотенного духовенства расстреляем, тем лучше…»{134}.

Справедливо разоблачая Сталина, но сдирая с него лишь внешние покровы политического и социального порока, Хрущев и не думал вспоминать, что он был одним из тех, кто внес огромную лепту в его возвеличивание. Выступая на предвыборных собраниях в Москве в 1936 году, Хрущев лейтмотивом своих речей сделал славословие в адрес вождя.

«…Заветы Ленина наша партия выполнила под руководством нашего великого Сталина…»

«…Я горжусь и считаю для себя большим счастьем, что мне приходится вести работу… под руководством нашего великого вождя – товарища Сталина…»

«…Я даю клятву, что ни на шаг не отступлю от той линии, которая проводится… нашим великим Сталиным!»{135}

Все эти слова встречались бурными аплодисментами. Весь народ был ослеплен, все мы походили на Хрущева, который тогда искренне верил, что мы по ленинским чертежам во главе с мудрым строителем созидаем лучезарное общество. Видимо, в XXI веке, когда временная дистанция от «средневековья» XX столетия достигнет воистину исторических масштабов, можно будет во всей глубине исследовать феномен превращения миллионов людей в одномерных фанатиков, по-сталински – «винтиков», утративших надолго нечто высокое – человеческое: чувство свободы, достоинства, ответственности.

Ленинский большевизм долгие годы держал в плену миллионы людей.

С помощью Хрущева Ленин был использован для развенчивания Сталина – величайшего тирана XX века, а возможно, и всей человеческой истории. Но Хрущеву было невдомек, что Ленин – прямой предтеча Сталина, его духовный отец. Как пишет известный английский историк Роберт Сервис, «Ленин был вождем большевизма, чьи гены в следующем десятилетии породили сталинизм»{136}. У Хрущева не могла даже появиться мысль, хотя бы на один миг, что Ленин мог быть в чем-то не прав, ведь он уничтожал «действительных врагов».

Люди, сидевшие в зале, воспринимали Ленина как божество, непогрешимого святого, а Сталина как человека, нарушившего его «заветы». Поэтому, когда Хрущев заявил о неуважении Сталина к памяти Ленина, выразившемся в замораживании строительства Дворца Советов как памятника Владимиру Ильичу, весь зал затих. Когда же Первый секретарь заявил, что «надо исправить это положение и памятник Владимиру Ильичу соорудить», его слова утонули в шквале аплодисментов людей, у которых система давно уже сформировала догматическое мышление.

Каким был Хрущев, дает представление, например, его беседа с Мао Цзэдуном 2 октября 1959 года в Пекине. Это был четырехчасовой разговор, и его невозможно полностью привести в книге. Но я упомяну о нескольких фрагментах, которые ярко характеризуют «ленинца» Хрущева. Когда обсуждался вопрос о территориальном споре между Китаем и Индией, Хрущев заявил:

– Больше на пять километров или меньше на пять километров зашли – это неважно. Я беру пример с Ленина, который отдал Турции Каре, Ардаган и Арарат. И до настоящего времени у нас в Закавказье среди части людей имеется определенное недовольство этими мероприятиями Ленина…

Что касается ухода далай-ламы из Тибета, то, будь мы на вашем месте, мы бы ему не дали возможности уйти. Лучше бы, если бы он был в гробу. А сейчас он в Индии и, может быть, поедет в США. Разве это выгодно социалистическим странам?

Отвечая на возражения китайцев, а переговоры шли трудно, на грани срыва, Хрущев без дипломатических обиняков, как он считал, «по-ленински», сказал много саморазоблачительного:

– Что касается Венгрии… Вы поймите, мы имели в Венгрии армию, мы поддерживали дурака Ракоши – в этом наша ошибка, а не ошибка Соединенных Штатов…

Если у нас в Советском Союзе и побили стекла в посольстве Соединенных Штатов и ФРГ, то это мы сами организовали.

В ходе беседы произошла горячая перепалка Хрущева с маршалом Чень И.