Ленин

Точно так же впоследствии, уже после прихода большевиков к власти, для Ленина и федерализация, и право выхода республик из состава СССР были лишь пропагандистскими лозунгами, предназначенными как для внешнего, так и для внутреннего потребления. И выдвинутую в 1922 году Сталиным идею автономизации, т. е. превращения всех национальных окраин бывшей Российской империи в автономные республики в составе РСФСР, Ленин и другие члены Политбюро отвергли, прежде всего, из пропагандистских соображений. Они хотели показать левым социал-демократам Европы, в которых видели своих союзников, что в Советском Союзе уважают право наций на самоопределение, и в будущем Всемирном союзе социалистических республик во главе с Москвой и Германия, и Франция, и Польша, и Эстония будут иметь право на отделение, если вдруг возникнут какие-то проблемы. А внутри страны федерализация и право на отделение должны были привлечь к Ленину и его соратникам симпатии части национальных движений и партий.

И ведь многие большевистской игре в федерализацию поверили. Так, один из лидеров Украинской Народной Республики Владимир Винниченко одно время был членом компартии Украины и числился заместителем председателя Совнаркома Украинской Социалистической Советской Республики с портфелем наркома иностранных дел. Он требовал лишь введения на Украине украинского языка. Только голодомор начала 30-х годов открыл ему глаза на сущность коммунистического режима. По свидетельству главы Советской Украины Христиана Раковского, Ленин говорил: «Разумеется, дело не в языке. Мы согласны признать не один, а даже два украинских языка, но что касается их украинской платформы – они нас обдурят».[110] Украинизацию могли проводить только правоверные коммунисты, а бывшим сторонникам УНР отводилась лишь второстепенная роль, с неминуемой гибелью в недалеком будущем.

Ленинский план, который и был осуществлен, предусматривал, что органы власти Советской России превратятся во всесоюзные. При этом российская компартия, соответственно, станет всесоюзной, тогда как республиканские компартии превратятся в ее филиалы во всех республиках, кроме РСФСР. Отсутствие отдельной российской компартии было принципиальным и обеспечивало прочность Союза. Ведь распад СССР случился тогда, когда возникли собственно российские органы власти и российская компартия. Республиканские же органы власти осуществляли власть в пределах республик, подчиняясь союзным органам. А вот иностранные дела, вооруженные силы и органы безопасности (ОГПУ), по мысли Ленина, оставались под полным контролем союзного Центра, который также утверждал партийных и советских руководителей на местах. Сталинское предложение отличалось только тем, что российские органы власти и компартия сохраняли свои названия, а республики входили в Россию на правах автономных республик, без формального права выхода. И прав был Ленин, а не Сталин, признавший впоследствии ленинскую правоту. Если бы прошел проект автономизации, то народы национальных окраин, не исключая номенклатуру, острее бы чувствовали свое подчиненное положение в государстве, и это могло бы спровоцировать волнения и даже вооруженные мятежи. На практике же в союзных республиках проводились лишь акции по укреплению позиций национальных языков и культур. Но это как раз характерно для национальных автономий. Большевики здесь копировали опыт культурно-национальной автономии Австро-Венгерской империи, когда языковые и культурные права не предполагали за населением данной территории особых политических прав.

Как и при Ленине, так и при Сталине Советский Союз оставался империей, хотя после гражданской войны и ужавшейся в своих размерах на Западе. В результате проигрыша Советской Россией войны с Польшей независимость кроме Польши получили также страны Балтии и Финляндия. Можно не сомневаться, что если бы Красная армия выиграла Варшавскую битву, то под советский контроль перешли бы не только Польша и Прибалтика, но и была бы предпринята попытка «революционизировать» Германию с помощью красноармейских штыков.

Зато на Востоке при Ленине империя не только сохранилась, но и укрепилась. В союзе с кемалистской Турцией Красной Армии в 1920–1921 годах удалось восстановить контроль над Арменией, Азербайджаном и Грузией. Правда, за помощь пришлось уступить туркам часть Армении и Южно-Батумский округ Грузии. А в Центральной Азии, где у Советской России не было сильных противников, при Ленине территория страны даже расширилась. Большевикам удалось не только удержать Туркестан, но и установить значительно более жесткий контроль, чем во времена царской России, над Хивинским ханством и Бухарским эмиратом, которые, после их завоевания Красной Армией, были превращены в марионеточные Хорезмскую и Бухарскую народные республики. Кроме того, полностью зависимые от Москвы коммунистические режимы с вводом советских войск были установлены в 1921 году в бывших протекторатах царской России – Урянхайском крае (Туве) и в Монголии.