Ленин без грима

«Младшая сестра Николая Павловича – Елизавета Павловна Шмит – доставшуюся ей после брата долю наследства решила передать большевикам. Она, однако, не достигла совершеннолетия, и нужно было устроить ей фиктивный брак, чтобы она могла располагать деньгами по своему благоусмотрению. Елизавета Павловна вышла замуж за т. Игнатьева, работавшего в боевой организации, но сохранившего легальность, числилась его женой – могла теперь с разрешения мужа распоряжаться наследством, – но брак был фиктивным. Елизавета Павловна была женой другого большевика, Виктора Таратуты. Фиктивный брак дал возможность сразу получить наследство, деньги переданы были большевикам».

Кто такой Виктор Таратута? Крупская сообщает, что, приехав из Москвы за границу, он взял на себя хозяйственные партийные дела, переписку с заграничными центрами «в качестве секретаря Заграничного бюро ЦК Центрального Комитета». Его избирали на лондонском съезде кандидатом в члены ЦК.

Это не мешало вождю смотреть на него как на сутенера, совершившего финансовый подвиг.

«Тем-то он и хорош, что ни перед чем не остановится, – говорил соратнику Ленин. – Вот вы, скажите прямо, могли бы вы за деньги пойти на содержание к богатой купчихе? Нет? И я не пошел бы, не мог бы себя пересилить. А Виктор пошел. Это человек незаменимый».

Не все в партии так смотрели на Таратуту. Некоторые считали его провокатором, пришлось т. Виктору одному из недругов, члену ЦК Богданову (партийная кличка – Максимов), писать:

«…Максимов знал другой факт, не менее показательный, но известный лишь тесному кружку. Он знал, что я передал в партийную кассу сумму денег, превышающую во много раз плату самых крупных провокаторов. Я не могу здесь назвать цифры, но Максимов знал, что тут были единовременные передачи в сотни тысяч, что эти суммы приходилось лично мне выручать от всяческого полицейского риска. И все эти суммы (во много раз превышающие личное благосостояние не только мое, но и всех моих близких) хранились и передавались мной…»

Как только в Москве юридически завершили все формальности относительно части наследства, отошедшего к Елизавете Шмит, доверенное лицо партии (им оказался некий С. Шестернин) сделал то, чего так ждали в Париже. Вот его слова:

«В 10 минут рысак доставил меня с Варварки (где помещалась контора Морозовых) на Кузнецкий Мост в отделение Лионского кредита, где тотчас и были сданы для перевода в Париж по телеграфу все причитающиеся на долю Елизаветы Павловны деньги».

Почему, однако, Крупская ничего не сообщает о другой половине наследства Шмита, которая перешла в руки старшей, совершеннолетней сестры, вышедшей замуж за адвоката Николая Андриканиса? Да потому, что с этой долей наследства все оказалось не так просто!

В написанной Евг. Андриканисом, сыном Екатерины Павловны и Николая Андриканиса, книге «Хозяин „Чертова гнезда“», вышедшей в 1980 году в «Московском рабочем», дело с наследством изображается довольно просто. Выполняя волю любимого брата, Екатерина Шмит передала большевикам свою долю, вычтя из 128 983 рублей деньги, пошедшие на оплату пошлины, убытков заказчиков сгоревшей мебели, а также суммы, предназначенной на нужды рабочих фабрики Шмита: пенсии инвалидам, пособия безработным…