Ленин. Человек, который изменил всё

Ленина больше волнуют выборы. В начале октября он сообщал Горькому: «Мы теперь сидим по уши в выборах… От исхода выборов зависит очень многое для строительства партии». Выборы по рабочей курии в столице и в других крупных промышленных центрах социал-демократы выиграли. В ноябре Ленин отправил в Международное социалистическое бюро свой анализ прошедшей кампании: «В результате мы имеем еще более “черную”, еще более правую Думу, но побежденными на сегодняшний день оказываются октябристы»⁶³⁴. Это он писал о Думе, которая в большинстве своем перейдет в оппозицию Николаю II и примет деятельное участие в его свержении. Социал-демократов насчитывалось 13, трудовиков, среди которых восходила звезда Керенского, – 11 из 442 избиравшихся депутатов.

Ленина волнует не столько мощь социал-демократической фракции (или отсутствие такой мощи), а исключительно преобладание в ней его сторонников. Не вышло: во фракции оказалось семь меньшевиков и шесть большевиков. Ленин утешал себя тем, что если меньшевиков опять представляли выходцы в основном из Закавказья и Северного Кавказа, то ленинцев – рабочие из столиц и ряда крупных промышленных центров. Однако его категорически не устраивало, что депутаты социал-демократы готовы были работать как единая фракция. Шли также переговоры о слиянии «Правды» и меньшевистского «Луча» в «нефракционную рабочую газету». В результате мнением Ленина пренебрегли: «сама “шестерка” ставит единство с объявленными “вне партии” ликвидаторами выше собственной политической независимости»⁶³⁵.

Было заявлено о вхождении всех семи депутатов-меньшевиков в состав сотрудников «Правды», а большевиков Бадаева, Петровского, Самойлова и Шагова – в редакцию «Луча». 7 (20) декабря на заседании Государственной думы была оглашена совместная программная декларация социал-демократической фракции. Ленин назвал оглашение декларации «публичным позорищем», обвинил меньшевиков в «жульничестве» и заверил Сталина и других членов ЦК, что «ни во что общее мы не войдем».

Ленин хочет лично работать с каждым из депутатов. 16 декабря он наставлял Сталина: «Устройте при себе свидание всех шести, не дав им разбежаться». И настаивал на их коллективном визите к нему на дом – в Краков. «Крайне важно одновременное участие всех, ибо иначе будут опять не решения, не организованность, а только обещания, только разговоры». Депутаты и партактив потянулись в Краков. 26 декабря (8 января) Ленин сообщал Каменеву: «Публика здесь уже почти вся… Первое впечатление (sous toutes reserves [4]) – самое благоприятное. Нет ни тени “ужимок”. Начинаем сегодня совещание и надеемся на большие успехи… Пришло приглашение на объединительную конференцию: ЦК + ОК + Плеханов + думская фракция + P.S.D [5]. Пошлем к черту».

Cовещание ЦК РСДРП с партийными работниками, названное в конспиративных целях февральским, прошло на рождественские праздники. Собрались Ленин, Крупская, Зиновьев, Сталин, артиллерийский поручик Трояновский с супругой, депутаты Малиновский, Петровский, Бадаев, рабочий Медведев и Лобова. Екатеринославский пролетарий и революционер Григорий Петровский уверял: «Мы, рабочие депутаты, были поражены скромностью и простотой Владимира Ильича, в квартире которого работало совещание и где мы также обедали…»⁶³⁶⁶³⁷.

Ленин тоже был доволен пополнением и писал Горькому: «Малиновский, Петровский и Бадаев шлют Вам горячий привет и лучшие пожелания. Парни хорошие, особенно первый. Можно, ей-ей можно, с такими людьми построить рабочую партию… Вполне “окупился” (с точки зрения дела) наш переезд в Краков». И Каменеву 28 декабря (10 января): «У нас разгар совещания: участвует 11 человек. Дело идет на лад… В шестерке были колебания примиренческие, но с главным “примиренцем” из них, Петровским, спеваемся пока все лучше и лучше. Главный вопрос будет об “объединении”. Решим его, вероятно, так: снизу рабочих милости просим, группе ликвидаторов в “Луче” – война»⁶³⁸.

Обсуждали тактику большевиков в Госдуме. Бадаев интересовался у Ленина в отношении законодательных приоритетов фракции. «ВИ, как обычно, рассмеявшись, ответил:

– Никаких законов, облегчающих положение рабочих, черносотенная Дума никогда не примет… Выступления должны сводиться к одному: надо клеймить царский строй, показывать весь ужасающий произвол правительства, говорить о бесправии и жесточайшей эксплуатации рабочего класса. Вот это будет действительно то, что должны слышать рабочие от своего депутата»⁶³⁹.

Письмо Каменеву 7 (14) января: «Петровский теперь вполне наш – шестерка тоже – в Россию вернулась пара хороших нелегалов. Одно “облачно” (туча): денег нет и нет. Крах полный»⁶⁴⁰.