Ленин. Человек — мыслитель — революционер

«Рабочий кабинет Ленина, — рассказывает в своих заметках о «Практике и теории большевизма» Бертран Рассел, — очень голый — большой письменный стол, несколько географических карт на стене, две книжные полки и два-три жестких стула и еще одно удобное кресло для посетителей. Очевидно, что он не нуждается не только в роскоши, но даже и в уюте. Он очень предупредителен и прост в обращении, без малейшего намека высокомерной сдержанности. Если его увидишь, не зная, кто он, нельзя было бы подумать, что он обладает неограниченной властью. Я никогда не видал человека, так мало способного придавать себе вид важности. Он направляет на вас свой пытливый взор; при этом он прищуривает один глаз, что, кажется, до беспокоящей степени увеличивает зоркость другого. Он охотно смеется; сперва его смех вам кажется просто дружеским и радостным, а постепенно я дошел до того, что стал находить его немного сардоническим. Он рассудителен и спокоен; он не знает страха».

Каждый раз, когда я встречался с Владимиром Ильичем, он справлялся, достаточно ли меня кормят и не нуждаюсь ли я в чем-нибудь. Зимою он хотел знать, есть ли у меня достаточно дров, а иногда он просил меня позвонить или писать. Я проводил несколько недель в одной подмосковной санатории, когда я вернулся в город и навестил его, он, ничего не зная о моем отсутствии, спросил:

«А что же с вами, не больны ли вы?»

«Я возвращаюсь из санатории», — ответил я, смеясь.

«Вот как», — воскликнул он, хлопнув в ладоши.

Я сказал ему, что вследствие хорошего воздуха мой аппетит очень увеличился, но я не был в состоянии его удовлетворить, ибо обстоятельства заставили управление санаторией сократить качество и количество продуктов.

«Я попрошу тов. Семашко, — сказал Ленин, — отправить вас в санаторию, где вас будут кормить не только чистым воздухом».

«Нет, — ответил я, — в Москве я буду питаться лучше, чем в санатории».

Повторяю, я совершенно объективно рассказываю об этих мелких фактах, которые, может быть, кажутся наивными, но я считаю их способными выявить и изобразить истинную и настоящую личность Владимира Ильича, как он, несмотря на колоссальные задачи, стоящие перед ним, все же находил время, чтобы интересоваться жизнью и работой своих друзей.

Этого всегда столь сильного, оптимистически настроенного человека я только однажды видел слегка озабоченным. Это было в январе или феврале 1922 г. (Эта встреча состоялась, по-видимому, в середине января 1922 г. Ред), за несколько дней до постановления ЦК партии о его отдыхе. Он казался усталым и порой искал слова. Он сказал мне: «Я забываю французский язык». И потом: «Я недоволен Я член ЦК, меньше всего работающий. С некоторых пор дело не идет как следует. Я потерял сон и нервничаю».

После пребывания в течение нескольких недель на даче он приехал на два дня в город. Это было, если память мне не изменяет, за неделю до операции (Операция по извлечению одной из двух пуль, которыми Ленин был ранен в августе 1918 г, состоялась 23 апреля 1922 г. Была удалена пуля, застрявшая в правой стороне шеи. Ред.). Он говорил мне, что врачи полагают, будто лучше вынуть пулю, застрявшую где-то в затылке. Он подчинился их мнению. Я находил его изменившимся к лучшему. Его взгляд был снова бодрый, как обычно. Воздух и покой были для него крайне полезны. В деревне он любил охотиться. Это его любимый спорт, или, собственно говоря, его. главное физическое упражнение. Когда он гуляет, даже если он при этом один, он обдумывает и разбирает труднейшие злободневные вопросы. Но на охоте его ум занят исключительно зайцем или птицей, которую он преследует.

Действительно поразительно, что он так победоносно преодолел такой тревожный для всех кризис. Он, который столько времени уже работает, пишет, говорит и борется, который пережил годы тюрьмы, ссылки, эмиграции и который — это самое главное — в течение последних пяти лет стоял во главе большой партии и огромной страны при обстоятельствах, отмечать которые бесполезно и которые всякому ясны, он, в самом деле, должен обладать хорошим здоровьем, чтобы оказать противодействие всему этому. Ленин, этот закоренелый материалист, как-то говорил о «чуде русской революции». Он сам является ходячим чудом.

Ленин, по существу, здоровый человек, человек, которому постоянное здоровье дает оптимизм, твердость характера, силу сопротивления и упорство. Он — удивительное произведение из стали, он могучий, безошибочно построенный мотор. Где тот человек, спрашиваю я, кто иначе в течение пяти лет пролетарской диктатуры смог бы таким образом устоять против стольких опасностей, против стольких, ежедневно новых, многообразных задач.