Ленин. Эмиграция и Россия

Париж. 19 декабря. Ленин сообщает сестре Анне: “Мы едем сейчас из гостиницы на свою новую квартиру... Наша мебель привезена из Женевы. Квартира на самом почти краю Парижа, на юге, около парка Montsouris. Тихо, как в провинции. От центра очень далеко, но скоро в 2-х шагах от нас проводят метро - подземную электричку, да пути сообщения вообще имеются. Парижем пока довольны” [2].

Ульяновы расстались с Женевой, где с каждым днем все более замирала политическая жизнь. Не случайно эту, по словам Крупской, тихую мещанскую заводь сменили на Париж. Ведь во французской столице еще в ноябре образовалась вторая Парижская группа содействия РСДРП, объединившая всех большевиков-эмигрантов, в том числе членов возглавляемого Владимиром Ильичей Большевистского центра. Здесь сосредоточились общие для политэмигрантов касса взаимопомощи, русская столовая, “биржа труда”, библиотека-читальня, Рабочий клуб.

Квартиру Ульяновы сняли большую, светлую. Одну комнату занимают Ленин и Крупская, другая отведена приехавшей сестре Марии, третья - Елизавете Васильевне. “Но эта довольно шикарная квартира,- узнаем от Надежды Константиновны,- весьма мало соответствовала нашему жизненному укладу и нашей привезенной из Женевы “мебели”. Надо было видеть, с каким презрением глядела консьержка на наши белые столы, простые стулья и табуретки. В нашей “приемной” стояла лишь пара стульев да маленький столик, было неуютно до крайности” [3].

Но у этих русских, поражается консьержка, так много знакомых в Париже! Она не знает, что к Ульяновым идут такие же, как они, политические эмигранты, у которых нелегкое житье во французской столице.

“Рабочие кое-как устраивались,- убеждается по приезде в Париж Крупская,- положение же интеллигенции было крайне тяжелое... Жить на средства эмигрантской кассы, питаться в долг в эмигрантской столовке было архинепереносно” [4].

Чтобы не бросаться в глаза, Ленин ходит, как средний парижанин, в котелке, в узком пальто с бархатным воротничком.

- Владимир Ильич! На кого вы похожи? Вы же типичный французский коммивояжер! - восклицает впервые увидевший его в Париже русский социал-демократ И. Попов.

- Нет, в самом деле? - спрашивает Ленин с любопытством.- Похож на коммивояжера?

- Не отличить. Как две капли воды.

- Не выделяюсь в толпе?

- Совершенно не выделяетесь.

- Так это же замечательно! - доволен Ленин.- Просто великолепно! Именно то, что и требовалось доказать, так как здесь, несмотря на хваленую свободу, легко налететь на шпика из русской охранки, что было бы весьма нежелательно. А в таком виде я легко растворюсь в толпе...

Ленина можно увидеть в кафе, где за чашкой кофе коротают время русские эмигранты. С одним он сыграет партию в шахматы, с другим, уединившись в уголке, ведет долгий разговор...

Одно из таких кафе - по авеню д`Орлеан. В небольшом зале на втором этаже собирается однажды человек тридцать. Выступает Ленин.

Здесь видит его впервые Илья Оренбург. Ленин подходит к нему:

- Вы из Москвы?

Оренбург говорит, что сперва работал в московской организации. Потом его арестовали. Попытался устроиться в Полтаве, разыскал там товарищей.

Свежий человек из России заинтересовывает Владимира Ильича. Он приглашает его к себе. И уже на улице Бонье продолжает Оренбург свой рассказ о положении в Полтаве...

Отсюда, из дома на улице Бонье, Ленин отправляется читать рефераты. Об одном из них сообщает объявление. Оно отпечатано в типографии и расклеено на улицах французской столицы:

“2-ая Парижская группа содействия РСДРПВ среду 10 февраля 1909 г. Salle des Societes savantes 8, rue Danton, 8в 8 1/2 час. Вечерасостоится рефератН. ЛЕНИНАна тему: СОВРЕМЕННОЕ ПОЛОЖЕНИЕ РОССИИ” [5].

Чуть ниже, на том же листке, тезисы реферата. Ленин намерен говорить в этот вечер о том, как изменяется абсолютизм, о III Государственной думе и парламентских средствах борьбы, о революционной фразе у социалистов-революционеров, о шовинизме кадетов и шатаниях трудовиков.

Один из присутствующих на ленинском реферате расскажет спустя полтора десятка лет, как резко отличались публичные выступления Ленина в Париже от выступлений меньшевистских лидеров - Мартова и Дана. И не только своим содержанием, но и обстановкой, в которой они проходили. Меньшевики выступали часто, и их доклады читались в плохоньких залах эмигрантских районов. Посещала эти доклады большей частью одна и та же, не слишком многочисленная, эмигрантская публика. Доклады же Ленина устраивались обычно в самом большом зале Латинского квартала. И привлекали они массу любопытных. Каждый его доклад становился “большим политическим днем” для всей эмиграции. Приходили на него даже русские аристократы “правого берега” - богатых буржуазных и аристократических кварталов Парижа.