Ленин. «Сим победиши»

Нисколько не скрывая своего неприятия по отношению к «обновленцам» как к представителям «буржуазно-соглашательского, сменовеховского крыла» служителей культа и их попыткам проведения церковной реформации, Троцкий пишет: «Сегодня же надо повалить контрреволюционную часть церковников, в руках коих фактическое управление церковью...

Мы должны, во-первых, заставить сменовеховских попов целиком и открыто связать свою судьбу с вопросом об изъятии ценностей; во-вторых, заставить довести их эту кампанию внутри церкви до полного организационного разрыва с черносотенной иерархией, до собственного нового собора и новых выборов иерархии... Просто перескочить через буржуазную реформацию церкви не удастся. Надо, стало быть, превратить ее в выкидыш...»329

А дальше... дальше машина покатилась по проложенным рельсам. 26 апреля в Москве открылся первый судебный процесс над священнослужителями. 7 мая трибунал приговорил 11 человек к расстрелу, 4-х к пяти годам, 13 к трем годам, 10 — к одному году и 14 человек было освобождено330.

На следующий день Каменев внес в Политбюро предложение об отмене приговора. Однако Троцкий заявил, что оснований для этого нет. И все-таки Президиум ВЦИК заменил шести осужденным расстрел на пятилетний срок заключения. Мотивировка: «пойти максимально навстречу ходатайству прогрессивного духовенства»331.

В ходе процесса был допрошен и Патриарх Тихон, с которого 9 мая взяли подписку о невыезде. А 12-го к нему на аудиенцию, получив санкцию ГПУ, явились представители «Петроградской группы прогрессивного духовенства»: А.И. Введенский, Е.Х. Белков, С.Я. Стадник и В.Д. Красницкий.

С заявлением от их имени выступил Красницкий: «Указав на только что закончившийся процесс московского Губревтрибунала, коим по делу о сопротивлении изъятию ценностей вынесено одиннадцать смертных приговоров, наша группа моральную ответственность за эту кровь возлагает на Патриарха Тихона, распространившего по церквам свое послание — прокламацию от 28-го февраля».

Группа считала, что именно это послание привело «к сокрытию в потайных местах церковного имущества, к набатным звонам и к организации мирян в целях сопротивления Советской власти». Иными словами, «послание на местах явилось сигналом для новой вспышки руководимой церковной иерархией гражданской войны церкви против Советской власти».

Обвинив Патриарха в «вовлечении церкви в контрреволюционную политику», в «превращении церкви в политическую организацию, прикрывавшую своей ризой и впитавшую в свои приходские советы те безответственные элементы, кои хотят именем церкви и под знаменем церкви свергнуть Советскую власть», представители группы попросили Патриарха собрать Поместный Собор, а до этого — устраниться от управления церковью.

Комментируя итоги этого визита, митрополит Введенский писал: «Патриарх Тихон должен был уйти для спасения церкви. Иначе погибла бы церковь. Здоровый церковный инстинкт, правильное понимание существа дела... все это заставило прогрессивное духовенство иметь нравственное мужество сказать Патриарху в лицо слово правды.

Патриарх эту правду понял, принял и ушел»332.

Трудно сказать, насколько точно Введенский передал сказанное, но после этой встречи Патриарх Тихон действительно временно передал свои обязанности митрополиту ярославскому Агафангелу. Тот, однако, отказался присоединиться к «обновленцам». Тогда 15 мая они явились на прием к Калинину, который заявил, что правительство «принимает к сведению заявление Патриарха о его временном самоустранении».

А 16 мая «обновленцы» информировали ВЦИК о создании Высшего Церковного Управления. 18-го они вновь пришли к Патриарху, дабы благословил он открытие канцелярии по ведению текущих дел. Во главе канцелярии была поставлен епископ Леонид (Скабеев). 19-го Патриарх переехал в Донской монастырь, а в Троицкое подворье, где он жил до этого, тут же вселилось Высшее Церковное Управление. Все это, пишет М.В. Шкаровский, «придавало некоторую видимость законности ВЦУ. Таким образом, церковные реформаторы, казалось бы, пришли к власти...», назвав этот переворот «церковной революцией»333.

Из книги в книгу кочует утверждение, что в ходе изъятия церковных ценностей погибли и были расстреляны около 10 тысяч человек. Откуда взялись эти данные?

Современный исследователь Георгий Хмуркин, автор книги «Ленин: взгляд сквозь призму метаистории» (М., 2015), полагает, что источником этой цифры является работа находившегося в эмиграции в США протопресвитера Михаила Польского — «Новые мученики российские. Первое собрание материалов», изданная в Нью-Йорке в 1949 году.

Это он указал, что при изъятии ценностей погибло, было расстреляно 8100 человек. Откуда взялась эта цифра, какими источниками, кроме воспоминаний эмигрантов, он пользовался, М. Польский не сообщает.