Ленин. «Сим победиши»

Дело в том, что еще 2 декабря у Владимира Ильича побывал профессор-зоолог Николай Михайлович Книпович. В молодости он увлекался политикой, был социал-демократом «плехановцем», но с годами наука взяла верх, и он стал одним из основателей русской школы ихтиологов.

И Ленин, и Крупская хорошо знали его сестру Лидию Михайловну, бывшую народоволку, примкнувшую к большевикам, а через нее и брата, о котором Ленин писал: «крупнейшее научное имя и безусловно добросовестный, на редкость добросовестный человек»279. Николай Михайлович не раз бывал у Владимира Ильича и с увлечением, а чаще — с горечью, рассказывал о том, что творится в рыбнопромысловом хозяйстве страны.

«У меня имеются сведения, — пишет Ленин Свидерскому, — что Управление островным хозяйством Северного Ледовитого океана торгует с колонистами Новой Земли спиртом и спаивает инородцев... Управление якобы назначает такие грабительские цены, что колонисты стараются сбывать продукты промысла приезжающим туда норвежцам-зверопромышленникам, которые предлагают им товары по менее грабительским ценам».

Во-вторых, в низовьях Дона и Азовском море ведется хищнический лов рыбы, в том числе молоди осетровых рыб и почти переведшейся белуги. Причем происходит это и в запретных зонах за особую плату охране.

«Начальник охраны вод Донпродкома был отстранен от должности за хищнический лов рыбы в низовьях Дона. Этого господина только отстранили от должности... Прошу Вас назначить расследование обоих дел... Следует не только припугнуть, но и как следует притянуть и почистить за эти безобразия»280.

В эти же дни Ленин получает от наркома юстиции Д.И. Курского письмо с жалобой на решение Малого Совнаркома от 28 ноября о ликвидации существовавшего при Наркомюсте отдела по отделению церкви от государства. С того времени, когда в мае 1922 года Патриарх Тихон формально отошел от дел и переехал в Донской монастырь, а «обновленцы», образовав свое Высшее церковное Управление, переселились в Троицкое подворье, в жизни РПЦ произошло немало событий...

Хотя к лету 1922 года «обновленцев» — не без помощи ГПУ — поддержало 37 из 74 архиереев, в том числе такие влиятельные, как митрополит Сергий (Старогородский) и архиепископы Евдоким и Серафим, их победа все-таки оставалась весьма иллюзорной. Пока речь шла о противостоянии авторитету Патриарха Тихона, они кое-как держались вместе. Но когда управление РПЦ перешло в их руки и встал вопрос о дележе постов и должностей, начался идейный и организационный раскол — «раскол в расколе».

В «обновленческой» среде сформировались три течения: собственно «Живая церковь» во главе с В. Красницким, «Союз церковного возрождения» под руководством епископа Антония и «Союз общин древнеапостольской церкви» под началом А. Введенского. И каждое из этих течений претендовало на лидерство281.

6 августа 1922 года «живоцерковцы» провели Всероссийский съезд «белого духовенства» и мирян, избрали свой ЦК и порешили собрать летом 1923 года Поместный Собор для того, чтобы отлучить Тихона от церкви. А до этого предлагалось провести перевыборы в приходских советах. В обращении к мирянам Октябрьская революция признавалась «справедливым судом Божьим за социальные неправды человечества» и прихожан призывали ставить в епархиях лишь тех клириков, которые признавали Советскую власть282.

Однако столь рьяные попытки продемонстрировать лояльность по отношению к власти, как и стремление примирить «теорию классовой борьбы с учением Христа», не встретили поддержки у значительной части духовенства. Да и у миллионов мирян, искавших в церкви духовную опору в это «смутное время», распри иерархов вызывали самые негативные чувства.

И как реакция на радикализм «обновленцев», стали возникать региональные «автокефалии». Так, «Петроградская автокефалия» во главе с епископом Алексием (Симановским), — а после его высылки в Казахстан епископом Николаем (Янушевичем), — признав Советскую власть и установив контакт с губисполкомом, отказалась подчиняться обновленческому ВЦУ283.

Мало того, Е.А. Тучков, возглавлявший 6 отделение ГПУ по работе «с церковниками всех конфессий», с тревогой докладывал Антирелигиозной комиссии при Политбюро о том, что сторонники Тихона «стали после первого испуга приходить в себя и организовываться... а в иных местах и действовать, выгоняя обновленцев из епархиальных управлений»284.

5 сентября П.Г. Смидович направил письмо руководителям ВЦУ митрополиту Антонину и протоиерею Красницкому с предложением «обсудить и преодолеть вопросы возникших разногласий в движении церковного обновления». Призыв подействовал, и к осени 1922 года, как полагает В. А Алексеев, «все три течения через взаимные компромиссы нашли путь к согласованным действиям по подготовке Поместного Собора, объединившись под началом ВЦУ». Дело дошло до того, что в СНК было направлено предложение — на манер старорежимного Святейшего Синода — придать ВЦУ функции государственного органа «по руководству церковной жизнью»285.