Ленин. Сталин

Отношения с меньшевиками становились все более напряженными. На одном из заседаний совместного центрального комитета в Париже в 1910 году Ленин заявил о своих претензиях на осуществление руководства; это была пустая декларация, не воспринятая всерьез меньшевиками и «бундовцами», тем более что отдельные представители большевиков отстаивали идею объединения. В январе 1912 года на очередной партийной конференции в Праге произошел окончательный разрыв между большевиками и меньшевиками, последние были исключены из партии. С этого момента друг другу противостояли две отдельные партии; лишь в Думе все еще осуществлялось сотрудничество в рамках объединенной социалистической фракции. В новый большевистский центральный комитет наряду с Лениным, Зиновьевым и др. вошел также Малиновский; по его предложению был кооптирован Сталин, которого Ленин ценил как дерзкого заговорщика и жесткого организатора. Сталин являлся для него незаменимой фигурой на российском фронте, поскольку все видные партийные лидеры находились за границей. В Праге было также принято решение об издании «Правды», первый номер которой вышел 22 апреля 1912 года. Тираж этой газеты вскоре достиг 40000 экземпляров.

Произошедшие события побудили Ленина перенести место своего проживания ближе к границам России. Он отвез Надежду в Швейцарию, к бернскому врачу доктору Кохеру, для лечения заболевания щитовидной железы, а сам и июне 1912 года переселился в Краков, на территорию Польши, в то время принадлежавшей Австрии. За ним последовали Зиновьев и Каменев, некоторое время они жили в одной квартире. Это было время, полное нетерпения и ожиданий. В Кракове часто происходили партийные совещания, на которые приезжали эмиссары со всех концов России. В декабре 1912 года было решено сформировать на фабриках тайные комитеты и в рамках подготовки забастовок организовывать уличные демонстрации. В тот период, начиная с весны 1912 года, наблюдался мощный рост забастовочного движения, толчок которому дала забастовка на ленских золотых приисках, где при столкновении с войсками было убито 250 человек. Это кровопролитие вызвало бурную реакцию общественного мнения. Во многих городах европейской части России прошли забастовки протеста, в которых приняли участие почти полмиллиона рабочих. «Выстрелы на Лене, — писал Ленин, — сломали лед молчания, и поток народного движения пущен в ход». Забастовочное движение больше не ослабевало, и в августе 1914 года, незадолго до начала войны, число участников его достигло полутора миллионов. На заседании большевистского центрального комитета в Закопане в августе 1913 года Ленин добился окончательного разрыва с меньшевиками в рамках думской фракции, так что теперь в ней семь меньшевиков противостояли шести большевикам. На страницах «Правды» и в Думе концентрировалась вся большевистская агитация против неприятеля; правительство взирало на это не без удовольствия, ибо считало меньшевиков опаснейшими революционерами.

После январского заседания Думы Сталин, чьи статьи в «Правде» казались Ленину слишком миролюбивыми, несколько недель провел за границей; он получил задание написать в Вене работу о «марксизме и национальном вопросе». Филологическую помощь оказывал ему Бухарин, Ленин составил общий план и проконтролировал результат, так что работа в большей или меньшей степени отражала его собственный взгляд на эту столь важную для России проблему. В отличие от Бауэра и Реннера, австромарксистов, Сталин отвергал личностный принцип в вопросе о национальности и признавал право на самоопределение и автономию лишь за народами, имеющими замкнутую территорию расселения.

В международном рабочем движении возникло серьезное беспокойство относительно единства российского пролетариата. Когда в июле 1914 года в Брюсселе была созвана конференция, лидеры меньшевиков явились, а Ленин нет. Несколько незначительных фигур из числа последователей Ленина по его заданию отвергли предложение об объединении. Отношения между меньшевиками и большевиками становились все напряженнее, язык полемики все резче. «Ленин — человек с железной волей и несравненный организатор боевых групп, — сказал русско-французский коммунист Раппопорт, — но он социал-демократический царь, считающий себя сверхмарксистом», в действительности же «представляет собой не что иное, как первоклассного авантюриста»… Его победа «была бы серьезнейшей угрозой русской революции; Ленин обнял бы ее так крепко, что она задохнулась бы». Лишь значительно позднее, в конце лета 1917 года, именно то, что в ленинских агитационных призывах вызывало возражения: ярко выраженный радикализм, упрощенные и примитивные лозунги, оскорбления личного характера, упадет на благодатную почву широких российских масс. Поначалу аргументы меньшевиков оказывали на российский пролетариат большее воздействие, в то время как крестьянство находилось под влиянием социал-революционеров.