Ленинград-34

"Как не понять, нахлебался демократии по самое не хочу, ну не цитировать же им слова Черчиля, что для того, чтобы разувериться в демократии достаточно пять минут поговорить с простым избирателем. Только, я думаю, они и сами это понимают. Тогда зачем спрашивают? Поспорили? Попробую опровергнуть расхожую истину".

— То есть цель новой конституции — начинаю неуверенно, глядя прямо в глаза Сталину. — привести во власть в СССР новых людей, отобранных народом и отсеять негодных новых и негодных старых. Так?

— Именно. Так. — подтверждают мои собеседники.

— Я восемь лет прожил в коммуне, — приободрился я. — где все должности выборные, но все они, так сказать, из исполнительной власти. По результатам твоего труда видно, чего ты стоишь. А здесь как узнать? Уехал депутат в Москву, позаседал там, приехал обратно. Хороший он или плохой? Не станет ли новый парламент прибежищем и кормушкой для бюрократов. Ответственности никакой, почёт и уважение обеспечены. Я не представляю себе как отбить у них охоту стать депутатом. Может быть опыт успешной работы на производстве или научные достижения поставить условием избрания.

— Вот так, товарищ Киров, — улыбнулся Сталин. — погонят нас с тобой скоро. Но ничего, переквалифицируемся в управдомы.

Он поднимается с кресла и начинает ходить от стены к стене перед нами с Сергеем Мироновичем, сидящими на диване.

— Парламент будет выполнять важную функцию в нашей стране, — Сталин останавливается перед нами. — даже если в него удасться пробраться некоторому количеству бюрократов. Во-первых, это трибуна для всех народов СССР от больших до малых, а во-вторых, для классов и социальных групп: рабочих, крестьян, интеллигентов; женщин, молодёжи, жителей гор, севера и так далее. Верховный Совет станет высшей властью в стране.

— А как же партия? — мой вопрос привёл к длительной паузе в разговоре.

— Маркс и Энгельс не оставили нам никаких рецептов как строить социализм, — продолжил, наконец, Сталин. — вернее, то, что некоторые из нас поняли как теорию построения социализма: отмена товарных отношений и денег, очень быстро привело нас в тупик к 20-му году. Только гений Ильича спас нас от гибели тогда с помощью НЭПа, да вот только это никак нас не приблизило к построению социализма. Весь остальной путь — это движение наощупь: это сработало — оставили, то не вышло — убрали. Партия на этом пути выполняла функции контролёра: за специалистами, за хозяйственниками, за собой самой, оставшись по сути с тем же багажом знаний, что был в 20-х. Сейчас многие коммунисты оказались не в состояния руководить промышленностью, даже и контролируют её уже с трудом. Те же изменения, что предстоят в парламенте, будут и в партии — запрет кооптаций и другое, но главное будет меняться её роль: от руководства и контроля — к созданию теории построения социализма. Так что твои опасения, Алексей, конечно, не беспочвенны, многие не востребованные жизнью ответработники захотят устроить себе в Верховном Совете санаторий, но тут уж пусть избиратели решают.

"Мысль использовать демократические процедуры для отстранения от власти бюрократов и казнокрадов, конечно, здравая. Альтернативой тут может быть только диктатура. Вот только почему он считает, что противная сторона будет сидеть сложа руки? Хотя может и не думает так, просто не считает нужным эту тему со мной обсуждать. Одно понятно, что столкновение неизбежно и Сталин к нему готовится".

— Я, всё-таки, думаю, что ввести ограничение для кандидатов в виде требования на проживание в избирательном округе, скажем, трёх лет из последних десяти, стоит. — Сталин и Киров обмениваются быстрыми взглядам. — Избиратели должны знать своих кандидатов. Да и возможность отзыва депутата, не оправдавшего доверия, была бы не лишней.

"Заинтересовались, кажется… А что, играя этими двумя цифрами можно не допустить к выборам противников или даже столкнуть их лбами. Например, кандидат А, не прожил в своём округе трёх лет, но прожил их в соседнем, где также хочет боллотироваться кандидат Б. И вот уже кандидат А начинает поддерживать альтернативные выборы, надеясь на победу. А таких случаев может быть сколько угодно, аппарат сейчас перетряхивают часто, боясь кумовства".

— Мне нравится мысль об отзыве, — вступает молчавший до этого Киров. — повышается ответственность депутатов.

"Кажется они всё же сейчас думают о первом предложении и уж, конечно, не о себе… В Москве и Ленинграде у них серьёзных соперников нет".

Конец вечера прошёл без деловых разговоров, Сталин угощал вином, присланным ему с Кавказа (какая-то кислятина больше смахивающая на виноградный сок), расспрашивал о моей работе, рассказывал о смешных случаях во время своего путешествия по Европе в 1912-ом году. Прощаясь, как радушный хозяин, сам помогал мне надеть шинель. Похоже смотрины у Сталина прошли не плохо…

Ленинград, улица Мира 17,

КУрсы Командного Состава ПВО,

23 февраля 1935 г. 10:15