Ленинград-34

"Последние десять метров до двери пролетаю как на крыльях. Соскучился по настоящей работе, по своим: Оле, Павлу, ребятам из лаборатории. Павла и Москвина увидел издалека на плацу, идёт торжественное построение, зачитывают приказ наркома".

Толкаю дверь в особый отдел и она на удивление легко подаётся. Оля, грациозно склонившаяся над стоящим на полу фикусом и поливающая его из заварочного чайника, радостно поворачивается, но вспыхнувшая на её лице улыбка быстро гаснет.

— Не тот, — констатирую я очевидное. — что ж суду всё ясно, ну, давай, облегчи свою душу, дочь моя.

"Дочь криво улыбается. Молчит. В глаза не смотрит. С плаца доносится троекратное ура… Пожалуйста, чистый эксперимент — любовь с сознанием не передаётся. Интересно, что со мной не так? Высокий, красивый, с орденом. Хотя я, ведь, тоже это почувствовал, вернее, перестал чувствовать, так что нечего строить из себя оскорблённую в лучших чувствах невинность".

— И как далеко это у вас зашло? — забрасываю я наживку, и Оля прямо-таки задыхается от возмущения. — Понятно, а то уж я думал у меня кальция в организме не хватает.

Легко уклоняюсь от тряпки с висящей на стене доски, но она находит себе другую жертву в лице (буквально!) вошедшего в комнату Павла.

— У нас это, — он недоумённо растирает мел по щеке. — щас заседание у начальника…

"Уже докладывает о своих передвижениях, ну-ну… подхожу к столу и отворачиваюсь, чтобы не было видно моей реакции на их воркование. Открываю новую толстую книгу, появившуюся на столе за время моего отсутствия. "Научные работники Ленинграда. 1934 г.". Ценная вещь! Адрес, телефон и место работы".

— Паш, тебя начальство не ждёт? — напоминаю не оборачиваясь.

— А… Точно! Бегу! — хлопает дверь.

Маню Олю в коридор, после того как у нас установили телефон, мы все неслужебные разговоры ведём снаружи.

— Ну и как ты собираешься из этой ситуации выбираться? — сажусь на широкий подооконник. — Ехал я тут в одном купе с начальником НТО…

— Это где картотеки? — оживляется Оля.

— Да, — продолжаю приглушённым голосом. — так вот, у них большая реорганизация помноженная на нехватку людей, и похоже, что, по крайней мере, до 36-го года они смогут обслуживать только самые срочные запросы. Времени у нас не так уж и много…

— У меня есть план…. но нужен труп, желательно полуразложившийся… — будничным тоном сообщила моя милая помощница. — женский, где-нибудь подальше, на периферии, но чтоб был не местный. Труп далеко не повезут, похоронят на местном кладбище. По машиному паспорту сделают запрос в Загорск, затем в Ленинград. После этого её карточку отправят в архив. Что скажешь?

"Бр-р-р, представил себе картину".

— Скажи, а вариант мирной жизни с любимым человеком ты даже не рассматриваешь? — Неожиданно мне в голову приходит совсем простая мысль. Оля ошеломлённо смотрела на меня. — Подготовишь до лета себе замену, посетишь если нужно несколько наших клиентов с новой порцией информации когда я уйду, и выходи замуж, учись, учи. По любому проживёшь свою жизнь полезнее, чем эта, приговорённая своими дружками к смерти, уголовница. Всю жизнь, ведь, провела на войне, поживи здесь в нормальной стране, с нормальными людьми, за всех за нас. К тому же, в том мире мы продолжаем воевать…

Неожиданно она всхлипнула и встала рядом справа, глядя вниз в окно.

"Что это она, не замечалось этого за ней раньше… Неужели и правда не думала об этом? Похоже, что так".

— Ты погиб там 25-го ноября, когда мы возвращались домой. — Оля поднимает на меня полные слёз глаза. — Меня спасая.

"Да что ж за напасть за такая, самые героические страницы своей истории я не помню… Хотя, что это, собственно, меняет. Парень-то этот молодой чем виноват, что я его жизни лишаю"?

Привычным движением откидываю назад голову и растопыренными пальцами массажирую голову.

— Стой, — властные нотки опять возвращаются в её голос. — ну и как ты собрался возвращать ему сознание?

Вопросительно смотрю на Олю, которая пытливым взглядом исследует мой шрам.

— У тебя пуля сожгла три тактильные площадки из десяти необходимых, — почти весело сообщает мне она. — видишь даже волосы здесь не растут.

— Ты уверена?

— Конечно уверена, — её тон не оставлял никаких сомнений. — это же я на тебе эксперименты ставила. Помнишь?

Из ступора меня выводит телефонный звонок, донёсшийся из-за закрытой двери кабинета.

— Чаганов слушает.

— С приездом Алексей, — сразу узнаю голос начальника отдела кадров и ясно представляю как он сейчас пытается прикрыть свою явно проступающую лысину длинными височными прядями, глядя в стеклянную дверь книжного шкафа, и невольно улыбаюсь. — ты наверно в курсе наших изменений (скашиваю вопросительный взгляд на стоящую рядом Олю и прикрываю левой рукой микрофон, она делает знак… потом…. не важно)… Товарищ Заковский сегодня подписал приказ о назначении тебя начальником отделения: девятая категория — три шпалы, оклад 450 рублей (толчок в бок). Получаешь также ставку помощника отделения (седьмая категория). Зайди распишись в приказе…

— Спасибо, Иван Иваныч. — Бросаю трубку на рычаг, возвращаемся на исходную в коридоре.