Ленинград действует. Книга 2

В комнате ДКА один, слушаю радио. Волнуясь, торопливо записываю'

«… Разгромлены… уничтожены. захвачено»

Наши войска продвинулись на 70-150 километров, захватили 213 населенных пунктов, окружили, разгромили, уничтожили десятки вражеских дивизий…

Первый этап – северо-западней и юго-западней Сталинграда. Второй этап – в районе Среднего Дона Третий этап – южнее Сталинграда.

«… Так осуществлен план окружения и разгрома немецких войск. Всего, в ходе шестинедельных боев, освобождено 1589 населенных пунктов, окружено плотным кольцом 22 дивизии. Разгромлено 36 дивизий, из них шесть танковых, и крупные потери нанесены 7 дивизиям. Немецкие войска… убитых 175 тысяч… в плен 137 650… захвачено самолетов 542, танков 2064, орудий 4451, минометов 2734, пулеметов 8161, автоматов 15 954, ПТР 3704, винтовок 137 850, снарядов более 5 миллионов, патронов более 50 миллионов, вагонов 2120, паровозов 46, складов 434, автомашин 15049, лошадей 15783, мотоциклов 3228… Уничтожено самолетов 1249, танков 1187, орудий 1459…

И еще много таких же ошеломляющих цифр!.. Перечислены командующие четырьмя фронтами: Ватутин, Еременко, Рокосовский, Голиков… Отличились войска Лелюшенко, Малиновского…

… И дальше я от волнения и радости не в состоянии записывать. Какой небывалый за все времена истории разгром! Поразительная победа! Это крутой поворот войны. Это вздернутый единым порывом занавес перед последним актом Отечественной войны, это уже явная для всех, непререкаемо безусловная гибель гитлеровской Германии! Я один в комнате, и – не стыжусь сказать! – слезы подступили к моим глазам. Но надо успокоиться, – ведь это слышу не я один, это слышит сейчас весь мир!

Блестящий подарок к Новому году всему цивилизованному человечеству! Еще раз: да здравствует Новый год!..

И вот все тихо. Пауза. И голос радио, вдруг спокойный, будничный:

«… Температура воздуха сейчас минус четыре градуса…»

И это для нас тоже радость, после той оттепели…

Падает легкий снежок. Еще не светает, но уже и не сплошная тьма. Тихо. Все ждали ночью артиллерийского обстрела, а его не было. Нет и сейчас. Гитлеровцы подавлены!..

На улицах скользко, легкий снежок еще только чуть закрыл лед – гололедица.

… Вместо ожидавшихся населением выдач к Новому году было выдано лишь по бутылке пива, – виновата оттепель, регулярное автомобильное движение по Ладожской ледовой трассе открылось только 24 декабря, и хотя навигация сквозь торосистые то разрывающиеся, то смыкающиеся льды продолжается и сейчас, но пробиваться с величайшим трудом и риском удается только отдельным кораблям… 23 декабря от Восточного берега к Западному удалось пройти и колонне автомашин с пушками на прицепах.

Новый год проходит под знаком ожидающегося наступления нашего на Ленинградском фронте. Об этом говорят уже все, весь город. Об этом пишут стихи, об этом хотели упомянуть в речах и выступлениях по радио, и только в последнюю минуту это было запрещено.

Есть ли смысл в таком небрежении к тому, что всегда должно быть облечено строгой военной тайной?

Снова и снова в разговорах ответственных лиц волна намеков и прямых высказываний о том, что в ближайшее время блокада будет прорвана. Это суждение волной растекается по армии и по городу, вновь возбуждает надежды на близкое освобождение Ленинграда от кольца блокады… Сколько таких волн прокатилось зря? Но везде разговоры: «На этот раз получится!..»

Как рубильники, включились в наступление один за другим участки фронта на юге. И каждому в Ленинграде, от генералов до дворничих, хочется, чтобы и наш участок двинул вперед войска. Каждый спрашивает себя и других: «А что же мы? Скоро ли? Пора и нам наступать!»

Я слышал, так же хочется наступать и Говорову, и он отвечает задающим ему вопросы:

«Хотим. Пора. Сегодня ж пошли бы в наступление, да пока не разрешают!..»

Многое я знаю довольно точно. Но молчу. И ничего не могу записывать. Военная тайна должна быть свята. О том, что наш фронт собирается наступать, немцы, конечно, догадываются, – не дураки. Но мы пытались уже не раз, и они привыкли к тому, что нам развить успеха не удавалось. Пусть их «привычка» действует и на этот раз, их успокаивает. А больше ничего знать им не следует, никакая небрежность или случайность не должна им помочь. Ни в чем!

Дух, выдержка, мужество нашего народа – победили.

… Огромная комната – пять коек по стенам, канцелярские столы, казармы, свет из-под потолка. Все сожители мои отсутствуют. Радио вновь передает сообщение об итогах боев.

Восьмой час утра…

5 часов утра

Девяносто девять процентов горожан спят, многие из них не встречали Нового года вовсе. И нечем было, и не с кем, или была работа.

А перед сном везде и всюду шли разговоры. О чем сейчас говорит Ленинград?