Ленинград действует. Книга 3

— «Кто вы?» — спросил нас вчера один мужчина. Мы ему ответили: «Техники по эксплуатации». А он нам: «По эксплуатации нас?» И мы вместе с ним смеялись.

Я спросил этих девушек: заметно ли, чтобы кто-либо работал с неохотой?

Они ответили: такие случаи, конечно, наблюдаются, кое-кто стремится выбрать себе работу полегче, ждет не дождется вечера. Но таких очень немного.

Огромное большинство работают охотно и добросовестно, несмотря на усталость…

От площади Искусств к дому № 15 уже проложены рельсы, но выемка еще землей не засыпана, не забалластирована…

С мастерком на пуантах

22 августа

Сегодня я провел день с балеринами, с которыми познакомился еще в субботу, девятнадцатого.

И вероятно, потому, что ночью, проходя по улице Ракова, думал я о балетной сцене, — оскаленные руины разъятого фугасками дома казались мне фантастическими декорациями.

В дневные часы сегодня все опять представлялось обыкновенным: таких домов в Ленинграде тысячи, все они будут восстановлены!

Из оконных проемов второго этажа, где по-прежнему кипит работа, выдвигался над захламленным двором помост. Там я нашел Лидию Семеновну Тагер. Она, как всегда, явилась на развалины отлично одетой, в белых туфельках, белой шляпе, в легком и безукоризненно сшитом пальто.

Худенькая, уже не первой молодости женщина, по облику своему похожая на артистку и явно коренная ленинградка, она повела меня в ту, внутри третьего двора, квартиру первого этажа, которая уже оштукатурена силами хореографического училища. Зашла в одну из комнат и… через несколько минут вышла уже в ином облике: в синей, измазанной штукатуркой рабочей робе, в русских, залепленных присохшим белым раствором сапогах, в грубой, туго обтянувшей всю голову косынке И золотых часов с браслетом на левой ее руке уже не было.

У Лидии Семеновны должностей много: она — заведующая учебной частью знаменитого хореографического училища А. Я. Вагановой. Она ответственный секретарь городской военно-шефской комиссии по искусству. Она секретарь парторганизации училища. А сейчас, кроме всего, бригадир той бригады штукатуров, которая здесь с конца июля работает.

История эта началась так…

Когда стайка тоненьких веселых женщин, модно причесанных и изящно одетых в легкие летние платья, взобралась на помост, к ним строго обратился сутуловатый человек в измазанном известкой ватнике:

— Вы кто?

— Я Тагер, Лидия Семеновна, — ответила старшая. — А это Вера Костровицкая, тоже блокадница, — чего только не пережила! А это Ирочка Сокальская, она у нас начальник пожарной охраны. А вот Клопцова — истопницей теперь!.. Мы с улицы Росси, два.

— А там что?

— Хореографическое училище. Мы — балерины. А я завуч и секретарь парторганизации. Нас пока одиннадцать, будет больше. А вы тут кем?

— Вроде как главным инженером. Герасимов я. А он… Товарищ Алферов, чего за моей спиной от балерин прячешься? Он — начальник управления эржэу номер один… Пришли, значит? Ну а что вы, тростиночки, делать можете?

— Нам сказали: здесь нужны штукатуры и… балерины!..

— А без «и» можете?

— Как это понимать: без «и»?

— А так: бригада балерин-штукатуров!

— Это вы предлагаете, поскольку мы гримироваться умеем?

Всем стало весело. Герасимов не рассмеялся:

— Предлагаю потому, что научиться можете. У нас девяносто восемь процентов женщин, но штукатуров нет. Работа тонкая!

— Кто учить станет?

— Вот он: лучший каменщик! — Герасимов подманил рукою груболицего, загорелого рабочего в насквозь «проштукатуренной» робе.

Истонченная блокадою преподавательница класса танца Вера Сергеевна Костровицкая и маленькая большеглазая Ирочка Сокальская чуть скептически оглядели тощего, от лба до сапог измазанного мужчину.

— А он в специфике нашей профессии разберется?

— А поговорите с ним! — молвил Герасимов и хитровато подмигнул каменщику.

Тот, отерев с потрескавшихся губ алебастровую пыль, заговорил неожиданно на отличном английском языке: о мимике рук, играющих то округлыми, широкими движениями, то распластанной кистью, то ласково манящей открытой ладонью, а потом о четырех турах Авроры, выполняемых, стоя на пальцах вытянутой ноги в «Спящей красавице». И убедительно объяснил, что все это может пригодиться в искусстве штукатурного дела…

Хореографистки почувствовали себя интеллектуально посрамленными.

— А вы кто?.. Наш союзник? — спросила одна. Каменщик расхохотался:

— Ага!.. В штукатурном деле буду, девушки, вашим верным союзником! Гуков моя фамилия. Федор Яковлевич! Из управления Союзникельолова. Ну так что? Создадим бригаду?

И хореографистки с искренним воодушевлением ответили:

— Попробуем!..