Ленинград действует. Книга 3

Если генерал Ремлингер думает, что я боюсь смерти, он ошибается. Он должен знать, и все другие могли бы знать, что я мог бы умело защищать свою жизнь. Но я презираю этот путь и я подтверждаю, что показания, которые я давал раньше, — правдивы. Я обвиняемый, а не обвинитель, и нет никакого интереса для меня считаться с Ремлингером. Я иду одной дорогой с ним, но иду дорогой правды. Кто виноват, кто отвечает? Мы? Мы, сидящие здесь на скамье подсудимых? Нет! Виноват немецкий народ? Тоже нет! Виноваты эти преступники, генералы, которые отдавали приказы, немецкие фашисты, потому что они знали, для чего отдают приказы! Мы этого не знали. Как могло получиться, что немецкий народ должен был выполнять эти ужасные приказы?

Фашизм это не продукт немецкого народа, он не родился с ним. Нет!

Фашизм навязан немецкому народу. Кто навязал немецкому народу фашизм?

Немецкий капитализм! Вот это преступники нынешней войны. Настоящие! И это они сделали нас жертвами этой войны. Почему немецкий народ последовал фашизму? Уже в восемнадцатом году немецкий капитализм начинал готовиться к этой войне. Германия проиграла ту войну. Народ бесцельно погибал в ту войну.

В народе существовало тридцать — сорок партий, и немецкие капиталисты стремились, чтоб эти партии слились в одну. Народ не допустил этого.

Немецкий капитализм сделал все, чтобы демократическая партия Германии стала самой преступной партией Германии. Тогда уже началось взращивание этой войны. Потому что все, что там случилось, в Германии, во всем обвинялась коммунистическая партия. Слово «коммунист» было страшилищем для каждого ребенка. С того времени началось преследование коммунистов. Капитализм тогда уже умел находить способы это делать, когда только взращивалась гитлеровская партия. Капитализм имел деньги, поэтому он берег и растил гитлеровскую партию, а другие партии не имели поддержки, и потому Гитлер выиграл на выборах. Пароль фашистов был: «Не будет больше войны, вечный мир!» И немецкий народ последовал этому. Несмотря на частые смены правительств, эта мысль заставляла немецкий народ следовать за призывами гитлеровской партии.

Тысяча девятьсот тридцать третий год: капитализм выступил открыто. Все, что фашизму удалось сделать до нашего времени, это мы все увидели. Самое большое, самое основное — пропаганда, — это были деньги капиталистов. Банки были уничтожены, коммунистическая партия тоже. Но слово «коммунизм» не умирало. Это было нужно фашизму, чтоб оправдать эту войну. Потому что немецкий фашизм не говорил, что он победит русский народ, а говорил, что победит коммунизм в России. Это была пропаганда, и это привело к войне.

Маленькая часть военных преступников сидит здесь, на скамье подсудимых.

Часть сидит в Нюрнберге, на скамье подсудимых, — это руководители фашистской партии, все те, которые руководили фашистскими организациями — районными, областными и так далее, вплоть до фюрера. Которые много лет учили немецкую молодежь: «Германец, ты властелин мира, германец, ты самый культурный человек в мире, ты рожден для руководства, для правления; германец — ты народ, ты сын мира, если ты хочешь жить, ты должен побеждать; если ты хочешь завоевывать, ты должен уничтожать. Немец, посмотри на Восток — там находится наш враг!»

Это была многолетняя программа и реклама фашистской партии. Тогда было положено семя, которое сейчас взросло. Но не у всех взросло так, как фюреру нужно было. Но и этих людей немецкий фашизм сумел найти возможным привести к послушанию. Часть немецкого народа попала в концлагеря. Эти люди сделались либо стодвадцатипроцентными национал-социалистами, либо умирали. У части немецких солдат это семя также не взросло, как нужно было бы. Что сделали с ними? Их наказывали, их ставили перед немецким судом. За малейшие проступки их карали.

Я не делаю никакого упрека немецкому суду, потому что он выносил приговор, и я не могу определить здесь — правильный или неправильный. Я даже не хочу обвинять немецкий военный суд за то, что эти лица попадали в немецкие военные тюрьмы. Вот здесь началась воспитательная работа — должно было всходить то семя, которое было посеяно и в Германии не взошло. Это я пережил сам. Комендантом тюрьмы был полковник Ремлингер.

Если он говорит: «Я — солдат, не фашист», это его дело. Почему он учил: «Вы — немецкие солдаты; ваши братья умирают на Востоке, воюя против нашего вечного врага, а вы сидите здесь! Что скажут ваши братья, отцы, когда кончится война? Если вы не хотите помогать Германии…» и так далее? Это была воспитательная работа, задача которой — взрастить то, ранее посеянное, семя. У части немецких солдат это удавалось сделать. Они хотели стать солдатами, помогать. Но была и другая часть: «Для чего?..» Но нашли средства и этих заставить. Как? Были организованы «полевые штрафные концентрационные лагеря». Эти лагеря были созданы по инициативе Ремлингера.