Читаем Ленинград. Дневники военных лет. Книга 1 полностью

По дороге — проверка документов два-три раза… Огороды, леса, полупустые селения. Колтуши, где, кажется, еще есть обезьянник и обезьянам дают паек первой категории. Странно думать, что сюда, к мировому научному центру Павлова, хотят прорваться гитлеровские кретины, которые все разобьют в щепки, если их допустят… Если! Для Ленинградского фронта сейчас — ответственнейшее направление невско-ладожское. Выход немцев к высотам правого берега Невы, откуда просматривается весь Ленинград, был бы смертельно опасен и нарушил бы последние коммуникации через Осиновец… Посмотреть все на месте! (Мы и едем.)

Нас встретили командир и комиссар дивизии.

Я был в лагерях этой дивизии до войны и писал о них в ЦО… Встреча дружеская, хорошая, обнялись. Заехали на КП. Вежливый и шутливый вступительный разговор.

…По карте посмотрели обстановку НОГа[54]. На берегу Невы — наши дивизии. Противник подкидывает свежие дивизии, есть эсэсовские. Последние дни — затишье, но идет подвоз боезапаса, рекогносцировка. Мы ведем наблюдение, пристрелку. До прихода Н-ской стрелковой дивизии немцы гуляли по тому берегу, мылись в Неве и т. п. Наши снайперы и артиллерия стукнули, отучили их. Весь май наши строили рубежи и дороги…

После беседы едем с командиром стрелковой дивизии к нему — километров пятнадцать по старым дорогам и новым гатям. Краснов — бывший агроном, пензенский, русак, несколько стилизует себя под Чапая… Любит популярность, фотографируется, рассказывает о себе, о том, как немцы давали пятьдесят тысяч рублей золотом за его голову или сообщали, что он взят в плен и доставлен Гитлеру. Язык у Краснова народно-хитрецкий, ряд удачных оборотов, острот… Краснов дрался и под Волховом, и на Погостье, где штурмовал в лоб дзоты на железнодорожной линии. Тридцать пять минут шла рукопашная. Вятичи одолели врага! Шапку на ухо:

«А, мать их…» И в драку. Находили сцепившиеся трупы наших и фашистов…

Всего не упомнить из рассказов… Это рассказы в землянке — экспрессивные, соленые…


4 июня 1942 года.

Завтрак, чай, затем в артиллерийский полк.

Знакомство с командиром полка Кодацким — 1911 года рождения, член партии, сын извозчика, киевский литейщик, затем курсант, с 1934 года конник-артиллерист, призовик, атлетического сложения…

Взяли по карте обстановку. Сначала у командиров — некоторое стеснение, но потом разговорились. Я попросил провести нас на наблюдательный пункт.


…Дошли мы до переднего края… Наблюдательный пункт — под разрушенным домом, из-за щитов выдвинута стереотруба, рядом перископы… Всего в артиллерийском полку тут, на берегу, восемь наблюдательных пунктов… До немцев расстояние от ста пятидесяти — двухсот метров до пятисот — шестисот, в зависимости от ширины Невы.

…Участок один из ответственнейших. Тут возможен немецкий бросок. Надо помнить керченский урок: массированные удары авиации; массированный артиллерийский налет по артиллерийским позициям, КП; обрыв связи и применение ресов, крупнокалиберных минометов и пр. Немцы могут использовать на Неве авиацию, дымы, моторные лодки (выпустить их по реке Тосна), могут сбросить парашютные десанты…

Только не прозевать! Подбросят резервы и из города и из Н-ской армии…

Враг не должен замкнуть кольцо! Ленинград умеет биться!..


…К вечеру мы поехали на грузовике в штаб полка. Свежие газеты. Нарастание английских воздушных ударов по Германии… Наши сводки лаконичны…

До полуночи говорили с командиром и комиссаром полка. Прочли историю полка — блестящая… Артиллеристы из окружения пробивались штыками и гранатами, опрокидывали батальоны СС, вывозили материальную часть, провозили горючее сквозь немецкое расположение. Полк уничтожил за десять месяцев 7 тысяч немцев, 55 танков и пр.

Во время разговора — звонок: «Сосредоточить огонь всем хозяйством!..» Не немецкий ли удар? Нет, пока лишь проверка огня для соседей из Н-ской армии — удар по району Усть-Тосно.


5 июня 1942 года.

…Осмотрел новый КП дивизии. Хорошая землянка — четыре комнаты, два выхода, накаты. На такую землянку пошло до шестисот деревьев.

Досадно, конечно, что здесь, на ленинградском кольце, приходится выжидать. Но действия определяются общей обстановкой. Армии получили пополнения. Резервы есть! Правда, дело в их качестве… С этим я и знакомлюсь в дивизии…


Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Афганистан. Честь имею!
Афганистан. Честь имею!

Новая книга доктора технических и кандидата военных наук полковника С.В.Баленко посвящена судьбам легендарных воинов — героев спецназа ГРУ.Одной из важных вех в истории спецназа ГРУ стала Афганская война, которая унесла жизни многих тысяч советских солдат. Отряды спецназовцев самоотверженно действовали в тылу врага, осуществляли разведку, в случае необходимости уничтожали командные пункты, ракетные установки, нарушали связь и энергоснабжение, разрушали транспортные коммуникации противника — выполняли самые сложные и опасные задания советского командования. Вначале это были отдельные отряды, а ближе к концу войны их объединили в две бригады, которые для конспирации назывались отдельными мотострелковыми батальонами.В этой книге рассказано о героях‑спецназовцах, которым не суждено было живыми вернуться на Родину. Но на ее страницах они предстают перед нами как живые. Мы можем всмотреться в их лица, прочесть письма, которые они писали родным, узнать о беспримерных подвигах, которые они совершили во имя своего воинского долга перед Родиной…

Сергей Викторович Баленко

Биографии и Мемуары