Ленинград. Дневники военных лет. Книга 1

Летчики — кто спит, кто «расползся» по деревне, к девушкам… С новым орденом каждому хочется показаться, поделиться радостью, пройтись… Молодость… Иногда летчики идут на могилу разбившегося недавно товарища Мелкунова. Помолчат, дадут залп из пистолетов и идут обратно. У летчиков есть свои традиции, свой внутренний мир. После полета им хочется уединения. Один из них — северянин — ходит по полю… Его зовут — он отвечает: «Подождут…» Знает, что подождут… Хорошему летчику многое прощается.

Ночь тихая… В дневной сводке сообщение о боях под Севастополем и на харьковском направлении. Передали о награждении моряков и морских летчиков. В ЦО — передовая о моряках.

16 июня 1942 года.

…В «Красном флоте» от 6 июня в заметке ТАСС сообщается о том, что мой фильм «Мы из Кронштадта» прошел с блестящим успехом в Южной Америке. «Восторженные отзывы прессы» и т. д. Я улыбнулся, прочтя это… Пахнуло 1936 годом, Парижем, музыкой победы — «Мы из Кронштадта» во Франции. А ныне в жарких кинозалах Южной Америки идут мои балтийские матросы, сквозь огонь и воду, крича об упорстве России, о боях за Ленинград, призывая тысячи и тысячи людей встать в строй против фашизма. Биография у фильма большая…

Я думаю, что смогу сделать вещи и более значительные. Мысли обращаются к родному городу — его истории, его славе, его трагедии.

Шесть «илов» сделали новый налет — штурмовали три транспорта. Немцы бьют с палуб и с мостиков. Летчик Новицкий получил прямое попадание «в лоб» — снаряд пробил бензиновый бак (!), но бензин не вспыхнул (?). Два транспорта как будто подожжены. Наблюдал возвращение летчиков. Садились чисто, отстал шестой. У трех — пробоины-попадания. Ремонт будет сделан быстро, но сюда нужны ПАРМ — ремонтные мастерские.

Беседа с Героем Советского Союза Карасевым. Это строевой летчик, весьма опытный, думающий над тактикой штурмовиков, работающий над обобщением опыта… Из витебских крестьян… Биография чистая… Говорит простовато… Цифровые данные его эскадрильи внушительны: 75 танков, 450 автомашин, до 25 кораблей и транспортов и т. д.

17 июня 1942 года.

Встал в 10 утра. Переменная погода. Читал. Затем на аэродром.

Была штурмовка по каравану противника, но без особых результатов. Чем ближе присматриваюсь, тем больше вникаю в суть. Штурмовики еще недостаточно знают морское дело, иногда определяют типы судов с ошибками, путают, а удары пулеметные и пушечные производят неплохо. Штурмовики, по-моему, не вполне приспособлены для действий против крупных морских целей. Им не мешало бы пройти специальный морской курс…

Переброски немцев в Финляндию идут все время. Очевидно, у них готовится концентрический удар: Карельский перешеек — Нева — Ленинград.

Приехала С. К. на час ко мне. Бодрая, загорелая…

Видела стрельбы фортов, налеты, гибель четырех немецких самолетов, сбрасывание парашютных мин, взрыв катера с пятьюдесятью моряками на мине и пр. Рисовала, обветрилась. Молодец, работала более двух недель. Хорошо побеседовали…

Днем спал. Все было бы хорошо, но опять идет кровь.

Днем сделал запись беседы с летчиком Кожиным.

Вечером сделал доклад личному составу базы. В конце доклада поставил ряд задач об усовершенствовании базовой службы: маскировка, обслуживание, дороги и пр. Все это тут не на высоте. Лень-матушка…

Командира авиаполка вызывали в Кронштадт в Военный совет. Пробрали и командующего ВВС КБФ за все организационные недостатки в авиации… Таким образом, некоторые мои критические соображения подтверждаются.

18 июня 1942 года.

…Говорил с одним летчиком — девичье чистое лицо, скромен, как девушка… Но это так кажется: он капризен, кричит, требует звания дважды Героя и пр. Но «для истории» — скромен.

Янки громят нефть Румынии. У них была вынужденная посадка в Турции. А может быть, посадка с целью?

Итоговая беседа с командиром и комиссаром авиационного полка. Ужин, какая-то водка с бензином… Я, выпив, шучу: «Сейчас взлечу».

Тепло расстались, и на мотоцикле в Ленинград.

…Ленинград огромный, мощный, он будет жить!.. Два ангела над ним: один над Петропавловской церковью, другой — над столпом Александрийским, и над ними… истребители ПВО…

К одиннадцати часам вечера — в Пубалт. Вдали, где-то за Кировским проспектом, закат. Когда-то, в 1922–1923 годах, я называл этот проспект «Дорога моего счастья».

Душевная беседа с С. К.

19 июня 1942 года.

Работаю, дождливый день…

К двум часам поехал в Экипаж делать доклад мобилизованным во флот девушкам. 90 процентов комсомолок: аккуратные, дисциплинированные, здоровые — с Волги, с Севера и с Урала. Хороший народ. Будут работать связистами, в клубах, канцеляриях, библиотеках и пр. Это освободит до трех тысяч моряков.

Готовлю радиостатьи, заданий много.

Севастополю исключительно трудно. Бьют осадные сверхтяжелые немецкие орудия; разбит водопровод. Доставка морем в летние короткие ночи трудна. Положение считается очень тяжелым.

Под Харьковом наша армия, бывшая в окружении, вырвалась шесть дней тому назад.