Ленинград. Дневники военных лет. Книга 1

…В салоне за «кашицей» — разговоры о Севастополе. Немцы уже просчитались в сроках… В огонь бросили еще три немецких и румынских дивизии. Севастополь дает уроки обороны современных городов. Ленинград гораздо сильнее Севастополя и обороной войсковой, и воздушной, и артиллерийской. Немцы должны будут многое пересмотреть в своих расчетах на штурм Ленинграда.

…Виделся с прилетевшим из Москвы работником НКВД товарищем В. Н. Ильиным.

«…Москва сейчас бодра. Много людей, движение. Отремонтирован Большой театр. Открыт «Эрмитаж». На эстраде — Смирнов-Сокольский.

В Наркомате Военно-Морского Флота — белые воротнички, кортики. Обед с вином стоит двадцать пять — тридцать рублей. Официантки говорят приезжим ленинградцам: «С удовольствием подаем вам, товарищи-балтийцы!» А балтийцы рады — кушают за троих!.. Некоторые живут эгоистично. У них зависть к людям Ленинграда и Севастополя — героям, но чувство самосохранения сильнее, и они предпочитают удобства и безопасность… Поездка в Мурманск, например, считается опасной (мы смеемся).

ПВО в Москве налажена так, что англичане завидуют. Уйма аэростатов заграждения, мощная зенитная артиллерия и истребительная авиация.

На сессию Верховного Совета съехался весь дипкорпус, посмотреть на Москву, поразведать».

Поболтали об общих знакомых. Пахнуло былой московской жизнью…

28 июня 1942 года.

С утра зенитный огонь по разведчикам. Политуправление просит днем выступить в Экипаже…

Обеспечил Л. Успенского необходимыми письмами в Москву и распростился. Успенский пробыл год в Укрепленном районе. Это бывалый, опытный человек, культурный, дипломатичный. Работяга… Любопытно: вернется ли Успенский обратно?.. Все уезжающие на Большую землю там как-то застревают, оттягивают сроки…

Днем поехал в Экипаж. Идет отправка девушек в Кронштадт, на Ладогу и пр. Выступил для них.

В 3 часа 40 минут артиллерийский шквал по Международному проспекту (стреляют четыре батареи). У Клинского рынка убитые, раненые женщины и дети.

29 июня 1942 года.

Закончил работу над материалами о немецкой армии на Ленинградском фронте.

Севастополь бьется.

Жарко… Шквальные обстрелы.

Некоторая усталость… Продумываю дальнейшие работы…

30 июня 1942 года.

Беседа с начальником Пубалта о делах писателей, об обстановке.

КБФ активизирует действия. У Сескара и Лавансаари что-то готовится, возможен десант противника с целью запереть наши выходы. Наши катера сбили два «юнкерса». Проблема антимагнитного траления решена. Здесь мы оказались хитрее немцев.

Высокая оценка севастопольцев. Их подвиги исключительны…

Курско-купянский удар — либо попытка охвата на Ростов — Кавказ, либо подготовка удара на сталинградское направление.

1 июля 1942 года.

…Вступаем во второе полугодие 1942 года. С. К. вчера сказала: «А может быть, война только начинается?» Мне думается, к зиме должны наметиться решения. Англия и США — огромными нечеловеческими усилиями СССР, примером СССР — кажется, выведены из наблюдательной позиции, о которой мы так резко говорили… Для главных участников борьбы — тяготы неимоверны. 1942-й только определит направление; дело, по-видимому, затянется и на 1943 год…

Наше решающее слово еще впереди!

Сводки положительные. Севастополь упорно бьется; на курском направлении — наш жестокий отпор; активизация на отдельных участках. Россия стоически бьется!

Англичане сдали Мерса-Матрух. Фронт катится к Александрии.

Третий удар англичан по Бремену. Думаю, что английская и американская авиация систематически приближают удары к Берлину, по которому, видимо, будут бить еще более жестоко.

Немцев гонят в «решающее наступление», но вера, выучка их — уже не те… Мы обязаны выстоять!

Из наших анекдотов. «Каков для Англии вариант победы?» — спросил английский главнокомандующий у одной известной гадалки… Та подумала и сказала: «Есть два варианта». — «Слушаю, миссис». — «Первый — военно-стратегический вариант: бог пошлет двести тысяч ангелов с танками и пр. Второй вариант — фантастический: у английского народа лопнет терпение, и он сам начнет воевать». Неплохо.

…Светлый вечер. Прошлись по Литейному, где все так знакомо. Глаз совсем привык к военному облику улиц и толпы; сравнительно с зимой все дышит жизнью, везде люди, зелень. Внутреннее утомление и создавшаяся привычка мешают подмечать детали. Прошла рота девушек-краснофлоток…

По дороге купил у букиниста (для А. Крона) первое петербургское издание «Двенадцати» Блока. Надо отметить день рождения Крона (ему 33 года).

…В толпе на улице кто-то неожиданно сказал мне: «Почет вам и уважение». Я успел, от некоторого смущения и внезапности, только отдать честь…

У Дома искусств меня кто-то остановил — Сережа Казаков, бывший сосед, друг детства. Больше тридцати лет воспоминаний. Мы поговорили, условились встретиться. На душе было как-то смутно-хорошо, какая-то нежность, растроганность… Жив Сергей, жив его брат Петр, с ним я был еще дружнее. Держимся, питерцы!

Так я шел по вечернему, сумеречному Невскому, среди светлых милых воспоминаний юности…