Ленинград в борьбе за выживание в блокаде. Книга первая: июнь 1941 – май 1942

В течение марта крайне медленно начинается процесс восстановления элементарного порядка в лечебно-профилактической сети. В первую очередь устраняют у себя основные недочеты детские ясли и внебольничная сеть (амбулатории, консультации). Значительно медленнее идет процесс налаживания порядка в больницах и особенно в поликлиниках. Из больниц, раньше всех устранивших основные недочеты, нужно назвать больницу «В память 25-го Октября».

Со всей остротой встал вопрос об изыскании внутренних ресурсов в аптечном деле, и они в значительных количествах были найдены.

Городским аптекоуправлением было организовано производство ряда весьма важных медикаментов и медицинского инвентаря на различных предприятиях и артелях Ленинграда и мобилизовано немало медицинских товаров, оказавшихся на складах различных торговых и промышленных предприятий города. В дело постановки производства аптечных товаров были вовлечены крупнейшие специалисты (химики, фармацевты, фармакологи, фармакогносты и др.), проводилась система этапной выработки, кооперирования предприятий, снабжение сырьем и полуфабрикатами, был мобилизован максимум из того, что оказалось налицо в местных условиях.

В Ленинграде стали изготовляться весьма важные сложные химические лекарственные вещества, которые раньше завозились. Из многочисленной номенклатуры производимых в период блокады лекарств можно указать: наркозный эфир, хлорэтил, нитроглицерин, стрептоцид и др. – изготовлялись в Химико-технологическом институте; сульфидин и фенамин – в Институте пластмасс; уротропин – в Механическом институте; иммерсионное масло и медицинское масло – в Ботаническом саду…

900 героических дней. С6. документов и материалов о героической борьбе трудящихся Ленинграда в 1941–1944 гг. М.; Л., 1966. С. 342–343.

Из отчета ленинградского Института скорой помощи за 1942 год

… 27.XI. 1941 г. непосредственно перед институтом разорвалось 4 бомбы. В институте было выбито несколько стекол, но при этом никто не пострадал. Самым ужасным оказалось повреждение канализационной и водопроводной сети. Вода начала подаваться в институте большими перебоями, а с начала 1942 г. подавалась только в первый этаж и приемный покой, а чаще всего приходилось носить воду в бидонах с улицы или с Карповки как для приготовления пищи, так и для поддержания санитарного состояния больных, для отопительной сети и для уборных, где чистота поддерживалась только постоянными промываниями, так как слив не работал на всех этажах.

В связи с тем, что водопроводная сеть была повреждена и вода подавалась только на первый этаж, и то непостоянно, для поддержания отопления было необходимо накачивать воду в верхние этажи ручным способом, что представляло собой огромную работу. Электрический мотор перестал действовать, так как к этому времени электрическое освещение или отсутствовало, а если его давали, то в самое разнообразное время на 2–3 часа. Начали выходить из строя отдельные отопительные отсеки. В верхних этажах [на] 5-6-м было более или менее тепло; чем ниже, тем температура снижалась, и во 2-м и 3-м этажах в некоторых палатах температура доходила до +6–7°. Но не было ни разу, чтобы вышла из стоя вся система отопления.

Среднесуточная температура в палатах была +10–11 °C, в отдельных палатах температура доходила до +15°.

Хотя часть палат пришлось [закрыть] из-за холода (а мы считали температуру в +5–6 °C уже неприемлемой для размещения больных), ни на один день количество коек не уменьшалось за счет уплотнения теплых комнат.

Для того, чтобы поддержать температуру палат на должной высоте, приходилось проделывать колоссальную работу. Трубы лопались, вода уходила из системы, и незаметные герои-санитарки день и ночь носили воду на 7-й этаж в больших 5-ведерных бидонах, чтобы снова наполнить систему и не дать возможности трубам замерзнуть. Санитарки выполняли сизифов труд, когда голодные, замерзшие носили и носили без конца бидоны с водой. Завхоз Алексеев день и ночь следил за отоплением, и казалось, что он никогда не спит.

Благодаря дружной работе удалось отстоять отопление и прожить без времянок, уменьшив тем самым количество копоти. Во всем институте было только две времянки: в приемном покое и в операционной, чтобы иметь возможность в любое время согреть воду и вскипятить инструмент. Ввиду того, что с начала 1942 г. электроэнергия или совершенно не подавалась, или подавалась на несколько часов, вышел из строя рентгеновский кабинет и лаборатория в той части, которая связана с термостатом и с центрифугированием.

Освещение производилось при помощи коптилок, для которых доктором Е. В. Пчелиной были использованы стеклянные банки, внутрь которых в песок ставился маленький стаканчик с фитилем. Эти самодельные лампы служили нам всю зиму; с ними можно было ходить по всем этажам, и они не гасли. «Летучих мышей» было мало, да, кроме того, они брали много керосина, а последний был на вес золота.