Ленинградская утопия. Авангард в архитектуре Северной столицы

* * *

Одним из самых смелых и фантастических проектов оказался дипломный проект Георгия Крутикова — ученика Николая Александровича Ладовского, представителя архитектурного течения «рационализма», много внимания уделявшего, в отличие от конструктивизма, психологическому восприятию архитектуры человеком. Это была концепция «летающего (вернее парящего) города». Архитектор предлагал оставить землю для труда, отдыха и туризма, самим же перебраться в парящие в облаках города-коммуны.

Сообщение между землей и «заоблачными» зданиями должно осуществляться с помощью универсальной и многофункциональной кабины, которая может двигаться по воздуху, по земле и по воде. Собственно, «летающими» становились бы даже не сами города (они трактовались как неподвижно размещенные в строго отведенном пространстве), летать должны жители этих городов.

Одной из ветвей развития модернизма в России была супрематическая архитектура, отвергавшая голый функционализм и возвращавшая в строительство эстетику, но эстетику новую, динамическую.

Один из основоположников супрематической архитектуры — Яков Чернихов. В своей книге «Основы современной архитектуры» (1929 г.) он пишет: «Отвергая голую, аскетическую коробочную архитектуру, не дающую никакого архитектурного насыщения пространства и не удовлетворяющую наш глаз ни с эстетической стороны, ни со стороны эмоциональных переживаний, я пытался путем созвучия основных масс добиться действительного выразительного архитектурного образа в новых формах… Архитектура становится искусством только тогда, когда ее образы-творения воспринимаются как ценности „художественного порядка“.. Зодчий не должен ограничивать сферу своей работы узкими рамками и рабскими подражаниями, а в нужных случаях, путем своей могучей фантазии, преодолевать препятствия и смело забегать вперед. Неправильно и неверно мыслят все те, кто полагает, что деятельность архитектора должна охватывать собой только текущие реальные требования… Все отвлеченное, беспредметное, абстрактное, фантастическое, надуманное, эфемерное, иллюзорное и утопичное — все, что только по пути моих исканий имело место — все это есть отдельные этапы творческих процессов, необходимые по самой своей сути и могущие быть в полной мере использоваными для самых высоких художественных и утилитарных целей».

Однако победил более практичный и приземленный конструктивизм. Архитекторы-конструктивисты полагали, что людям, живущим в трущобах, важнее всего дать свет, воздух и пространство. И они были готовы это сделать.

* * *

В 1928 году в Москве объявили конкурс на строительство здания Центрального союза потребительских обществ Российской Федерации — высшего координирующего органа потребительской кооперации России, занимавшегося организацией закупки у населения сельхозпродукции, дикорастущих грибов, ягод, плодов, орехов и курировавшего мелкие предприятия потребительской кооперации, производящие хлебобулочные изделия, безалкогольные напитки, мясную, молочную и другие виды продукции. В конкурсе участвовали в основном русские архитекторы-конструктивисты: братья Александр и Виктор Веснины, Б.М. Великовский, И. Леонидов, А.Д. Крячков и др. Кроме того, были приглашены и иностранные архитекторы, в том числе и мэтр модернизма Ле Корбюзье. Ему и досталась победа. Строительство комплекса велось под надзором Николая Колли — архитектора из группы конструктивистов. Он состоял в переписке с Ле Корбюзье, согласовывая с ним все изменения в проекте.

Проект Ле Корбюзье являлся крайне новаторским. В офисных блоках Центросоюза он применил конструкцию типа железобетонной этажерки-каркаса, позволяющую свободно планировать этажи. Корбюзье предложил также навесные герметичные стеклянные стены-экраны с вакуумом вместо воздуха между двумя слоями стекла — с целью теплоизоляции внутренних помещений. Вдобавок к этому в здании предусматривалась внутренняя система аэрации — кондиционирования. Здесь находились рабочие места для 3500 служащих, а также большой конференц-зал (выделенный отдельным блоком), клубные помещения, читальный зал, ресторан и многое другое. На первом этаже расположен просторный входной вестибюль с открытыми лестницами и пандусами (наклонными пешеходными рампами) для связи между этажами. Вся громада покоится на открытых стойках-опорах, поддерживающих блоки офисов. Под зданием предусмотрен свободный проход. Все это — характерный почерк Ле Корбюзье.

Пребывание в СССР произвело на Ле Корбюзье глубокое впечатление: «В Москве поразительное обилие всяких проектов: здесь планы заводов, плотин, фабрик, жилых домов, проекты целых городов. И все делается под одним лозунгом — использовать все достижения прогресса». В 1931 году Ле Корбюзье участвовал в конкурсе на лучший проект Дворца Советов в Москве. Вместе с ним работал его двоюродный брат, молодой талантливый архитектур Пьер Жаннере. Однако его проект вызвал много споров, его отклонили как не сочетавшийся с исторически сложившимся обликом Москвы.

* * *