Леннар. Псевдоним бога

— Почему же ты не дал использовать свое изобретение, когда требовалось освободить заложников? Ведь оно помогло бы исключить потери, если не исключить их вовсе! Между тем как было принято решение… ну ты знаешь, штурм так и не предприняли! — воскликнул Гамов.

Крейцер покачал головой:

— Может, так, а может, все было бы совершенно иначе. Я еще недостаточно изучил психологию вашего народа для того, чтобы быть уверенным в целесообразном применении вами прибора. Но я достаточно знаю отдельные качества землян, чтобы допускать страшные последствия после того, как прибор биотелепортации окажется в их полном распоряжении. Взять хотя бы этого вашего террориста Абу-Керима… Представляешь, что было бы, когда бы у него оказался прибор, и?.. Вот так. Ты думаешь о своих, Костя, а я думаю о своих. Ведь нам… или по крайней мере лучшим из нас… суждено жить там, на Земле, и пока что нигде иначе. Должен же я дать своим соотечественникам защиту?.. Ты видишь, я совершенно откровенен. Повторяю, ты хоть представляешь, что было бы, попади мои разработки в руки такому человеку, как этот Абу-Керим, и найди он толкового негодяя с техническим образованием, который разъяснил бы ему доступно возможности моего изобретения?

— М-да… — пробормотал Костя.

Не часто «дядя Марк» упоминал в разговоре о том, что у него существуют иные «свои». Эта тема вообще была для него и Гены (Инары) табу. И не обсуждалась. Так что Костя до сих пор ничего не знал о Корабле.

— К тому же, — вдруг добавил профессор Крейцер, — я и так довольно использовал из тех технологий, что еще не открыты и не разработаны на вашей планете. Ну ты знаешь… А насчет телепортации… Так я несколько раз использовал ее. Несколько блоков с аппаратурой я перебросил на орбиту с помощью телепорт-технологии. На этой почве была даже пара казусов — неучтенка, ну и так далее… Так что ко мне не должно быть никаких претензий, Костя. Я и так, кажется, сделал больше, чем должен был.

Выслушав все это, Гамов оттолкнулся ногами от переборки и, выплыв в самый центр замкнутого пространства жилого модуля, стал мрачно наблюдать за тем, как группа товарищей при посредстве многоканальной конференц-связи натянуто подшучивает — не без скрытого восхищения, впрочем, над китайцем Миногой, выделывающим в воздухе невероятные пируэты. Все-таки мастер спорта международного класса по прыжкам в воду с десятиметрового трамплина. Один из шутников наткнулся на Костю, и последнего отнесло к иллюминатору. Гамов прищурился… Луна, ярко освещенная с одной стороны и задернутая тьмой с другой, отчего-то напомнила ему изъеденное тленом серое лицо мертвеца, выплывающего из кладбищенской тьмы. Какие неуместные сравнения… «И снится нам не рокот космодрома…»

Да. Дядя Марк прав. Он совершенно прав. Недаром существует легенда о том, что великий Эйнштейн перед смертью уничтожил свои последние труды, в которых он проработал и обосновал Единую теорию поля, в переводе на понятия масскульта — создал на бумаге машину времени. Вот и Элькан… Да, он прав. Отдать технологию в руки руководства спецгруппы, которая будет освобождать несчастных заложников там, в Москве?.. А кто поручится, что среди высокопоставленных персон из спецслужб, которым будет вверено великое открытие, не окажется оборотень сродни тому, кто раскрыл Абу-Кериму коды охранной системы Координационного центра?.. А то, что у Абу-Керима были чрезвычайно компетентные информационные источники в Москве, лично Костя Гамов и не сомневался. Да и вообще, даже если и нет и доступ к подобной технологии будут иметь только честные генералы спецслужб, будет ли это заметно лучше?..

Он подплыл к Крейцеру. Тот досадливо оглянулся на него:

— Ну, какие еще вопросы?

— Я не об этом… Совсем о другом. Раньше я не мог спросить тебя, а когда ты открыл мне свое истинное лицо — то запретил мне даже думать об этом. Но сейчас самое время спросить. Скажи: какие они, твои земляки?