Ленон и Гаузен: Два клевых чужака (СИ)

Тогда Гаузен, проигнорировав указанную регистраторшей дверь, уверенно направился к правой.

— Разве нам не в левую? — встревожился Ленон.

— Не хочу я им отдавать свой рожок — самому пригодится, — отмахнулся Гаузен.

— Но ведь эта дверь заперта, — обнаружил Ленон, подергав за ручку.

— У меня все схвачено. Я позаимствовал ключи у Степаныча. Да и разве тебе не хочется увидеть, как выглядит НИИ изнутри?

В этот момент любопытство в Леноне одержало верх над осторожностью, и юноша согласился. Гаузен же надеялся найти здесь не только лекарство, но и Лин, а уж она бы вытащила его отсюда.

Закрыв за собой запретную дверь, спутники оказались в какой-то подсобке.

— Слушай, Ленон, нам надо слегка приодеться, чтобы вызывать меньше подозрений, — придумал Гаузен и потянул руку к висящим на крючке белым халатам.

— Но это же воровство! — возмутился Ленон.

— Воровство — это когда взял и с концами, Ленон. А мне этот халат за пределами НИИ совсем не сдался, и выносить его я точно не собираюсь. Да и ты, как мне кажется, тоже не собираешься запятнать его белизны.

Надев халат, Гаузен нащупал в кармане очки и предложил их Ленону:

— Нацепи. Так правдоподобнее будет.

— Но у меня нормальное зрение, — воспротивился юноша.

Ни слова ни говоря, Гаузен выдавил пальцем оба стекла из оправы и снова протянул их приятелю.

— Это уже совсем вредительство! — недовольно пробормотал Ленон, но очки надел, пообещав себе, что на обратном пути вставит линзы назад.

Гаузен, не зная, где толком искать лекарство от синдрома Протея или его спутницу, не выдумал ничего лучшего, как проверять все двери, какие только попадутся под руку. Надпись на одной из них не на шутку озадачила юношу.

— «Сокрыто»? Что бы это значило? — поинтересовался Гаузен. — Открыто или закрыто?

— Не проверишь, не узнаешь, — пожал плечами Ленон. Хотя он и не горел желанием входить куда-то без спросу, но иного варианта ему в голову не приходило.

Подумав немного, Гаузен схватился за дверную ручку. Перед ними открылся кабинет, полный скелетов разнообразных животных, но особенно выделялся среди них скелет лошади. Внутри гости застали двух уже немолодых ученых в самом разгаре спора.

— Вот вы лучше отгадайте мне загадку. Почему женщина в парандже пошла в мужской туалет? Не знаете? А все потому, что она подумала, будто «М» и «Ж», это «мусульманский» и…

— Христофор Михайлович, да как же вы вообще можете такое рассказывать?! — возмутился собеседник ученого. — Разве вы не знаете, что большая часть сотрудников нашего института… Совсем религией не интересуется!

— Кто бы говорил, коллега, — возразил Христофор Михайлович. — Всем известно, что ваши статьи печатаются в журнале «За иконами». Как это так может получиться, что, не интересуясь религией, вы вдруг про нее пишите?

— Но это же безумие! — воскликнул коллега Христофора Михайловича.

— Ага! Значит, вы со мной согласны? — обрадовался ученый.

— Нет, это ваш диагноз! — сердито высказал свое мнение собеседник.

— Побоялись бы такое говорить! — обиделся Христофор Михайлович. — Согласно научным исследованиям от суда божьего спасает только громоотвод!

— Это я-то не знаю, о чем говорю? — не сдавался коллега. — Я серьезный специалист в области экономики с мировым именем! Я сторонник материальных ценностей! И кто только мог выдумать, что меня печатают в подобных изданиях? Кому захотелось испортить мою безупречную репутацию? Сколько раз я могу повторять — это издание называется «The economy». «Зэ Экономи», а никак не «За иконами»! Да я сейчас же разыщу тот самый выпуск и все вам докажу! — не выдержал убежденный экономист и покинул кабинет.

Тут оставшийся ученый, все еще не растеряв задор, оглядел прибывших гостей, и его взгляд остановился на Леноне.

— Кажется, я знаю, кто оценит мою шутку, — потирая руки, обрадовался хозяин кабинета.

Услышав эти слова, юноша не на шутку перепугался, не представляя, на что намекает ученый.

— Здрас-сьте, — растеряно протянул Ленон, смущенный пристальным вниманием хозяина кабинета.

— Не «здрасти», а «здратуте», — передразнил юношу Христофор Михайлович и, радуясь удавшейся шутке, снова схватился от смеха за живот.

— Я Гаузен, а это Ленон, — ткнул пальцем в спутника велит, надеясь, что подобная формальность вернет ученому серьезный настрой.

Ленон, услышав, что его представили, протянул было в знак приветствия свою руку, но ученый ее не взял.

— Не жму руки и не крещусь, — заявил ученый. — Это еще не значит, что я вас не уважаю или не верю в бога.

— А вы думаете, бог есть? — опешил Ленон, не ожидая такого поворота.

— Бога нет! — громко возразил ученый и с удовольствием начал наблюдать выражение нарастающего на лице у Ленона ужаса. — Ушел на обед! — повременив, успокоил ученый, но Ленону от этого стало немногим легче.

— Вообще-то мы не к нему пришли, — перебил Гаузен. — Мы по серьезному делу.

— Вот-вот, приходят тут всякие в институт… Вы, наверное, аспиранты?

Гаузен, хоть и слово было для него незнакомо, не знал, кем еще можно представиться. Так что он просто согласно кивнул. Ленон, невольно подражая Гаузену, тоже усиленно затряс головой.