Лента Мёбиуса

– Я побывал в музее Дюпюитрена. Хранитель утверждает, что господин Кисмет и сам не знал, зачем туда пришел. К тому же он вел себя агрессивно.

– Должно быть, у него сложилось неправильное представление. Мой муж – человек очень экстравагантный, он может вспылить из-за пустяка. Он был в своем репертуаре: у него дар импровизации. Он обожает выкинуть что-нибудь этакое и всех обескуражить. Когда у него нет возможности выразить себя посредством своих муляжей, он это делает по-другому. Разве это преступление?

Оба полицейских стояли на пороге кухни, поскольку она не предложила им сесть.

– А как насчет «Трех парок»? – не унимался Ван.

Сильвия подошла к раковине и ополоснула руки. Вокруг ее ног с мурлыканьем терся кот.

– Не знаю. Более того, я понятия не имею, о чем вы говорите.

– Речь идет о месте, где происходят несколько необычные встречи. Там встречаются люди с… с отталкивающими физическими особенностями.

Сильвия снова застыла, резко оборвав движение, и это не укрылось от глаз полицейских.

– Ваш долг – рассказать нам все, что вы знаете, – уточнил Ван. – Мы ведь в любом случае сами все узнаем. Но в ваших интересах сотрудничать со следствием.

– Вас удивляет, что Стефан оказался в «Трех Парках»?

– Пожалуй, да. Женатому человеку не годится появляться в таких местах.

Она коротко и нервно рассмеялась:

– А вот меня это ничуть не удивляет. Стефану нравятся всякие детективные истории, все странное и необычное, он любит пугать и сам пугаться. Он постоянно пребывает в поиске вдохновения для создания своих чудовищ. И далеко не всегда базируется на собственном воображении, а черпает из ресурсов человеческой природы, со всеми ее отклонениями. И если ему понадобится спуститься в ад, чтобы увидеть истинное лицо дьявола, уверяю вас, он туда полезет. – Сильвия вытерла руки полотенцем. – Дождитесь, пока он вернется. И он, разумеется, все вам объяснит.

– А где он?

– Понятия не имею.

Она вернулась к столу и принялась быстро разгружать пакеты. Ей было необходимо чем-то занять руки.

– Я не знаю, зачем вы сюда приехали, но мой муж ничего такого не сделал. И меня ничуть не удивляет, что он бывал в тех местах, о которых вы говорили. Это связано с его работой. И заметьте, не он вторгся на вашу территорию, а вы – на его, понимаете?

– Прекрасно понимаем, – заметил Ван и поскреб себе затылок. – А чем занимался ваш муж в ночь со среды на четверг, то есть со 2 на 3 мая, примерно около полуночи?

Сильвия задумалась, и лицо ее внезапно прояснилось.

– Признаюсь, мы со Стефаном редко где бываем вместе, но в тот день мы ужинали в ресторане. В Шантийи, в «Серебряном хлысте».

Она еще порылась в пакетах и, видя, что сыщики не двигаются с места, резко бросила:

– Видимо, вам нужны подробности. Так вот, мы приехали туда в десять вечера, а уехали… о, ну не раньше половины второго ночи. Мы тогда очень серьезно поссорились. Что же до свидетелей, то их вы найдете десятки. Ресторан был полон.

Она посмотрела Вику прямо в глаза:

– Вас интересуют подробности?

– Нет, этого достаточно.

– У вас есть еще вопросы? Тогда, если позволите…

– Дело в том, что мы хотели бы познакомиться и с вашим мужем, чтобы услышать его версию событий и уже окончательно оставить вас в покое.

– Повторяю: я не знаю, где он!

– У него наверняка есть мобильник, и вы могли бы попытаться связаться с ним, верно?

– К сожалению, мобильники внушают мне ужас.

Сильвия распаковала две прелестные фарфоровые статуэтки и повернулась к сыщикам:

– Видите ли, эти сайгонские парные статуэтки тоже имеют отношение к поискам моего мужа, к его мечтам и фантазиям, и я их купила… В другое время я бы не обратила на них внимания, но теперь, когда он мне столько о них рассказывал…

Она вошла обратно в холл, полицейские за ней. Одной из статуэток сразу нашлось место на полке из черного дерева. Стефан не ошибся: такое место соответствовало ей как нельзя лучше. Другую статуэтку он поставила в угол за сундук.

Вик подошел к одной из фарфоровых вьетнамок и погладил ее.

– Вы говорите, ваш муж изготовляет муляжи всяких монстров. Может быть, мы его найдем в мастерской?

– Не думаю. Его мастерская здесь, в подвале.

– А можно нам туда заглянуть? Буквально на несколько минут?

Сильвия была в нерешительности. Эти типы хуже лишая.

– Хорошо. Заодно и поймете, почему мой муж наведывается в музей врожденных болезней и во всякие необычные места. Может, это снимет с него обвинение, правда не знаю в чем.

Ван подбодрил напарника, подмигнув ему, а Сильвия уже направилась к двери.

– А почему он решил заняться монстрами? – спросил Вик, догнав ее.

Все трое спускались по темной лестнице.

– Мой муж приехал в Париж без гроша в кармане и нанялся в группу миманса в тайной надежде стать актером. У него настоящий дар. Но в этой среде так трудно пробиться… Он бегал по кастингам, и ему едва удавалось выживать, пока наконец он не получил место руководителя группы, который набирал артистов. И в это же время он начал работать в бутафорском цехе при киностудии и понял, что у него в этом истинный талант.

– А если поточнее, что за талант?