Леонардо да Винчи

Свадебный кортеж ожидали в Тортоне, которую Леонардо торжественно украсил фестонами, гобеленами и гирляндами… По этому случаю он впервые продемонстрировал то, что обеспечит успех всей его жизни, станет главным источником его доходов и больше всего прославит его: огромный автомат, представляющий собой гигантского воина верхом на коне, который, казалось, двигался сам собой и, что особенно удивило присутствовавших, узнал невесту! Автомат уверенно двинулся навстречу ей, поприветствовал ее своей механической рукой и вручил ей букет цветов, который извлек из своей открытой груди. Изумление, охватившее зрителей, не поддается описанию. Двор был вне себя от восторга. Гигантское создание, двигавшееся само собой и узнавшее невесту, лицом было как две капли воды похоже на Лодовико Моро. Просто поразительно…

Однако внезапно пришедшая весть о кончине матери невесты заставила прервать праздник. Было решено перенести праздничные церемонии на следующий год, и Леонардо предстояло превзойти самого себя. Свадебные торжества и праздничное представление должны были возобновиться с того места, на котором прервались, — с выступления механического всадника.

13 января 1490 года, спустя год после поразившего всех представления, состоялся знаменитый Райский праздник. Леонардо получил от герцога полную свободу действий с единственным условием — обеспечить успех праздника. На сей раз представление должно было состояться в Милане. Чтобы расположить к себе Арагонский дом, надо было поразить его. Тем более что невеста, спустя год после столь внезапно прерванной свадьбы, вдруг усомнилась в мужских достоинствах своего будущего супруга… Кроме того, как и прежде, великолепие праздника должно было завуалировать намерение Лодовико Моро сохранить за собой власть над герцогством.

В замке Сфорца Леонардо устроил феерические декорации. Для наиболее почетных гостей был построен специальный помост. Воздух был насыщен ароматами мирры, мускуса, корицы и алоэ. Взору обративших свой взгляд на потолок открывался зеленый купол, на котором отчетливо виднелись гербы двух родов, представители которых ныне сочетались браком. Сцены военных подвигов родоначальника дома Сфорца, коими были расписаны стены, вызывали в памяти славные семейные предания. Музыканты обеспечивали гармонию и единство отдельных моментов праздничных торжеств, придавая им дополнительную живость. Рай, располагавшийся в глубине сцены, до поры до времени был задернут черным занавесом. После музыкального вступления Изабелла Арагонская открыла бал неаполитанским танцем, после чего состоялся маскарад. В полночь появился ангел, таинственным образом поднявший занавес Рая, и взору зрителей предстало полушарие, усеянное звездами. В вихре праздничных огней, под звуки музыки Изабелла привлекала к себе всеобщее внимание. Аполлон бледнел от ревнивой зависти, в то время как Юпитер подчеркнуто выражал ей знаки почтения, веля Меркурию, посланнику богов, перечислить языческие прелести и христианские добродетели. Это было великолепно: декорация, выполненная с соблюдением законов перспективы, заставляла забыть, что находишься в зале замка; костюмы, переливы огней, вокальная и инструментальная музыка усиливали ощущение чуда… Еще долго потом вспоминали об этом празднике, пытались подражать ему, но так и не могли сравняться с ним.

Для Лодовико Моро женитьба племянника была политическим актом величайшей важности. Надо было лишь сохранить свой контроль над молодым человеком, герцогом только по титулу, не имевшим реальной власти. Он и не должен будет иметь ее, если всё пойдет, как замыслил Лодовико, — несмотря на то, что, благодаря стараниям Леонардо и особенно алхимическим манипуляциям Зороастро, хилый племянник обрел, точно по мановению волшебной палочки, частицу горячей крови своего дяди, его жизненных соков и мужской силы. И действительно, вскоре после праздничных торжеств начали шушукаться о том, что «герцогиня беременна, а Джангалеаццо страдает расстройством желудка, после того как перетрудился, возделывая свою ниву…». Если Леонардо благодаря этому случаю и не заработал репутацию колдуна, то по крайней мере Зороастро подтвердил свой талант мага. Еще долго публика находилась под впечатлением от Леонардо и его приятеля.

В духе кватроченто

Леонардо черпал свое вдохновение в опыте древних, но пошел значительно дальше их, благодаря техническим новшествам в области часового дела периода Кватроченто. Его автоматы в контексте придворных праздников эпохи Ренессанса являются лишь элементами изощренных и дорогих представлений, однако элементами, прежде совершенно небывалыми.

Знаменитый мастер ошеломляющих представлений, Леонардо слыл великим магом. Однако это не делало из него скульптора, достойного взяться за создание «Большого коня»!